You are not alone, brother (СИ)

Трикстер пытается что-то сказать. Кажется, что-то злое, судя по исказившимся губам, но не успевает… Его тело будто складывает пополам. Мага рвет кровью, какими-то черными сгустками. Рвет на руки Тора, прочно фиксирующие скорченное тело, на простыни, на пол. Из глаз льются слезы, из носа – кровь…

Десять жутких минут с короткими перерывами. Тор горько думает, что в прошлый раз это проходило чуть легче и быстрее.

Наконец, последние судороги прекращаются, и Локи обессилено падает на грязную постель.

– Скорее бы уж… – хрипло говорит он. – Я устал.

И Тор прекрасно понимает, о чем говорит брат. Трикстер мечтает о смерти. Он думает о ней, как об избавлении от мучений, долгожданном подарке.

– Локи, не надо... – беспомощно выговаривает Бог Грома, – ты не умрешь!

И сам не верит больше в свои слова. Конец истории очевиден. Локи буквально распадается на части. Его разрывает. Без магии его божественная половина убивает йотунскую часть. А без нее маг-полукровка обречен.

– Смешно… – силясь улыбнуться, шепчет трикстер, разглядывая испачканные руки, – иногда мне кажется, что все это просто большой спектакль. А я всего лишь актер… Но настолько хорошо вжился в роль, что перестал играть, а стал жить в этом чертовом спектакле… Боги, как я хочу, чтобы ты всего этого не видел, брат! Если бы ты нашел в себе силы убить меня – все было бы гораздо легче.

– Как я буду без тебя, родной? Как? – сглатывая слезы, хрипло говорит громовержец и проводит пальцами по ввалившейся, испачканной кровью, щеке брата.

– Я не родной… – Локи ловит руку старшего и чуть сжимает, – ты ведь знаешь.

– Не знаю, – Тор наклоняется к брату и целует в уголок рта, слизывает красные капли, проводит языком по маленькому шраму.

– Не понимаю, как тебе не противно, – робко улыбается Бог Безумия, – меня ведь только что вывернуло, не забыл?

От этой улыбки все внутри Тора переворачивается, к глазам опять подкатывают предательские слезы, а сердце в прямом смысле начинает колотиться о грудную клетку.

– Я не забыл, – севшим голосом выговаривает он, – но ты прекрасно знаешь, что мне не противно.

– Ну, да… – недоверчиво, как-то по детски, тянет трикстер.

– Идем в купальню, – Тор подхватывает брата на руки и поднимает с постели, – тебя просто надо вымыть, чтобы ты не говорил ерунды.

Локи хмыкает и облизывает искусанные губы.

***

– Я вот думаю, не сходить ли нам с тобой на то озеро, где мы в детстве играли? – спрашивает Тор, намыливая худую спину трикстера, – я давно там не был, может, сходим?

– Веселый это поход будет, – скептически замечает Локи, явно пытаясь, чтобы его голос звучал нормально, а не измученно, – думаю, всем запомнится это зрелище: наследник Асгардского трона, который несет на руках предателя, который к тому же – был шлюхой Бюлейста, – последние слова маг выговаривает с какой-то злой болью и опускает глаза.

– Ты не предатель! – резко говорит Бог грома, сжимая в руках мыло, – ты никого не предал.

– Естественно, брат. Никого, кроме тебя, – зло говорит Локи, вцепляясь в мыло и пытаясь отобрать его у старшего.

– Ты меня не предавал, понял? Запомни это на всю жизнь.

– О, да. – Локи ядовито и некрасиво улыбается. – На всю жизнь. Конечно, брат. Это будет несложно.

Тор сглатывает комок и наклоняется к брату. Осторожно проводит полуоткрытыми губами по изломанной линии, искаженного усмешкой, рта. Старается вложить в это прикосновение всю любовь, которую испытывает к брату…

И Локи резко отшатывается, ударяясь головой о мрамор. В его глазах плещется боль.

– Извини, – тихо говорит он. – Я не хотел говорить гадостей.

– Я знаю, – Бог Грома опускает брата в воду, пропускает меж пальцев длинные черные волосы, осторожно трет его ушибленный затылок, и совсем тихо шепчет, – я люблю тебя, Локи. И никогда не смей называть себя шлюхой...

***

Едва Тор опустил брата на постель, дверь распахнулась. Он резко набросил на трикстера одеяло и развернулся к источнику звука. На пороге стоял Один. На лице верховного бога застыла гримаса неприязни.

– Все возишься с ним? – вместо приветствия спросил Всеотец.

– Да, – коротко бросил Бог Грома, судорожно перебирая варианты визита отца.

– Я пришел по государственному делу, наследник. Вчера я был на переговорах в Йотунхейме. По поводу твоего безрассудного поступка.

– И? Меня ждет наказание? – ядовито спросил Тор, чувствуя спиной, как напрягается Локи.

– Не тебя. Бюлейст поставил условия: если мы не хотим допустить войны, то снимаем с Локи все титулы, все регалии, все знаки принадлежности к дому. И назначаем ему трехдневное публичное наказание. Он должен будет трое суток провести у позорного столба на площади. Дополнительное пожелание – с зашитым ртом. Если условия выполнены не будут, то военная кампания неизбежна. Далее, – Один смерил взглядом сына и продолжил, – насчет смерти Фандрала. Пошли слухи. Чтобы пресечь их, мы обвиним в преступлении Локи, и огласим оба приговора в один день, то есть сегодня днем. Чтобы избежать вопросов по поводу наказания за второе преступление – мы объявим, что в исполнение его приведешь ты, на свое усмотрение.