Your Mistake

Отстань ты, Джимми, без тебя тошно!

Если я с ним, если все равно его люблю, значит, что? Я тоже монстр? Я?

Непросто это принять, Джимми Мак-Дилан!

(Рестроспектива на полях)

Я решился на ретроспективу не сразу. С одной стороны мне хочется поделиться с моими гипотетическими читателями этой историей, хотя бы вкратце, она просто выжигает мне мозг, как сельской кумушке, которой не терпится разболтать соседкам «страшную» тайну викария. С другой стороны, тайна действительно страшная, даже для меня. И в конце этого рассказа мне придется признать, что я тоже монстр и чудовище. А разве нет?

Положение шаткое, как старая табуретка. Если вы любите, когда вам объясняют, почему жизнь повернулась так, а не иначе, смело вперед. Это лишь один из вариантов развития событий, сдвинутых ветерком от моего крыла.

Но если вы из тех читателей, кто терпеть не может разжеванных детективов, где сыщик в конце повествования горделиво и нудно поясняет, отчего же дворецкий убил господина, если вы в состоянии сами додумать сюжет, смело пролистайте несколько страниц, уверяю вас, вы ничего не потеряете.

Потому что дальше я расскажу довольно банальную штуку о гибели Сандры Тайлер.

После показаний Нелли Томпсон и расшифровки записи диктофона, обнаруженного у меня в кармане, сомнений в том, что серийным убийцей был сержант полиции, ведущий следствие о серийном убийце, ни у кого не осталось. Полиция обыскала квартиру Метвина. Сержант был умным, но все-таки маньяком. Он предсказуемо хранил отчеты обо всех преступлениях, фотографии убитых девушек, вырезки из газет. Ничего особо странного и привлекающего внимание собратьев по цеху: жил он один, с женой давно развелся. Увлеченный расследованием полицейский, всецело поглощенный поимкой опасного преступника.

Френсис Слайт, уничтоженный, смятый, «бывший» по всем главным пунктам своей жизни – бывший полицейский, бывший муж и отец, бывший друг – покорно показал, что был у Метвина несколько раз, оставаясь на ночь, но ничего подозрительного не заметил. Те же фотографии висели у него в кабинете, те же газеты они читали день за днем, он мог упрекнуть коллегу и любовника лишь в чрезмерном усердии.

Но вот жил Метвин явно не по средствам. На его имя было открыто несколько счетов и несколько ячеек в различных банках. Средства регулярно поступали и бывшей жене, Метвин купил ей дом, а в гараже стоял «БМВ» последней модели, записанный на сержанта.

– Он ведь частный детектив, – пожала плечами бывшая миссис Метвин, – нашел богатого клиента и доит в меру сил, всегда так жил, гомик проклятый.

Незадолго до «Бойни в Борнмуте», как окрестили последние события газетчики, Метвин оставил ей на хранение пакет, который она без сожаления передала полиции.

В пакете была пухлая потрепанная тетрадь, то ли отчет о проделанной работе, то ли объяснительная записка Курту Мак-Фениксу.

История дорсетского маньяка началась с герцогини Бьоркской.

Подрабатывая на каникулах частным детективом, он взялся за плевое дело: выследил двух детишек, занимавшихся всякой ерундой. Заплачено за снимки было щедро, хватило на домик с садом, конечно, он понимал, что фотки нужны для шантажа, но какая, на хуй, разница? Разве жалко двух малолетних дебилов, наяривающих друг другу по кустам? Чем раньше вправить мозг, тем здоровее вырастут!

Анна вспомнила о небрезгливом детективе, когда утратила влияние на Эшли, и Метвин отправился в Оксфорд. Его задача была проста: подобраться поближе к Курту и собрать компромат. Взяв на ум прошлое милорда, детектив попытался заигрывать и нежданно пришелся ко двору. В руки снова шли легкие деньги.