Читаем З часів неволі. Сосновка-7 полностью

Зібралися йти своєю дорогою. Коли з селянської юрми виходить вперед один і просить взяти його з собою, мовляв, на місце лицаря Верби. Потім — другий, третій. Ми прийняли їх. Перед селянами й повстанцями вони склали присягу на вірність українській справі. Джулай вручив їм по німецькому карабіну, по комплекту набоїв і по дві гранати, а священик поблагословив новобранців і побажав нам подальших перемог. Коли повернулися з трофеями на свій постій, Джулай перед бойовою лавою нагородив Лиса німецьким годинником.

Німці видали наказ: якщо в якомусь селі буде вбитий німець, селяни мають видати вбивцю. Якщо вони не видадуть вбивцю, то село буде оточене і спалене. Джулай знав, що так може бути, і організовував засідки на дорогах подалі від сіл. З іншого боку боївці краще було діяти від більшої території, а не як група якогось одного села.

— Незабаром, — розповідав Іван Ільчук, — на Волині почала створюватися УПА. Група Джулая розрослася до сорока осіб. Це була чота, поділена на чотири рої. Зброя поділена так, щоб кожен рій міг діяти самостійно. У чотового Джулая Іван Ільчук став заступником. При чоті був господарчим, при чотовому — зв’язковим і Лис — розвідником. Усі повстанці мали бути пильні і стежити, що відбувається навколо, а Лиса Джулай посилав далеко. Джулай навчив повстанців воювати хитрістю. Він ніколи не вів їх наосліп і завжди добре готував операцію. В таких операціях вони завжди перемагали і майже не втрачали людей. Бувало, несподівано натикалися на німців і тоді зазнавали втрат, але коли планували бій завчасно, все йшло нормально.

В лісах з’явилися польські загони. Поляки ходили по українських хатах і наказували селянам переселятися на схід. Ніхто не слухав їх, бо куди мав переселятися? Як покинути свою землю, хату, худобу, майно і їхати світ за очі?

Повстанцям про це розповідали. Вони пішли по польських хатах і наказали людям переселятися в Польщу. Ті не слухалися. Дійшла вістка про те, що на кількох хуторах поляки людей повбивали, а хати попалили. По селах почали шукати зброю й організовуватися в самооборону. УПА розросталася вельми швидко. Тепер створенням її зайнявся Центральний провід ОУН, бо 1941 року це був просто стихійний рух знизу, який очолив Бульба — Боровець.

Чота не ввійшла до сотні УПА. Джулай вважав, що, залишаючись тереновою боївкою, вони зможуть більше зробити в боротьбі проти окупантів. УПА боролася проти німців. Відслідковували дії польських загонів та російських розвідувальних груп. Подавали розвідувальну інформацію командирові куреня УПА, координували з ним діяльність, іноді виконували його завдання.


2. Тризуб, вирізаний на грудях священика

З поляками справа була непроста. По-перше, їх було багато. В деяких селах їх було майже половина. Ну, правда, таких сіл було зовсім мало. По-друге, вони почали активно співпрацювати з німцями. Будучи місцевими людьми і опираючись на своїх селян, добували інформацію про рух загонів УПА, місце постою тощо і передавали німцям. Німці організували прочистки ділянок лісу, оточували місцевість, обстрілювали з гармат, іноді бомбардували.

Врешті-решт, джулаївці не зацікавлені були спровокувати німців на широкомасштабний наступ вермахту. Хай вермахт воює проти москалів. Вони потроху б’ють німців, озброюючись, вчаться воювати, вишколюють новобранців, навіюють населенню думку про потребу боротьби за самостійність, навіщо їм розв’язувати широкий фронт проти німців тепер, коли не знати, чи не доведеться воювати проти москалів. Поляки розуміли їхнє складне становище і, прислужуючи німцям, звільняли свої руки для очистки Волині від українців, а часто з цією метою і німців натравлювали проти них.

— Між іншим, я на власні очі бачив, як німецький літак розкидав над нашими селами польські листівки. Вони казали, що Бандера й ОУН — агентура Москви, й закликали виступати проти ОУН, — гаряче відзначив Іван Ільчук.

— Замість разом боротися проти німців, — зауважив я, — за звільнення Польщі й України від окупації, поляки допомагають окупантам, тим самим зміцнюючи німецьку окупацію в Польщі!

— Так, то так. Проте тут діяли інші міркування. Поляки знали, що проблему німецької окупації вирішують на східному фронті, а не тут слабенькими комариними уколами німецькій окупаційній адміністрації. Покладаючи велику проблему звільнення Польщі від німецької окупації на німецько-радянський фронт, вони вирішили тим часом зміцнити свої позиції на Волині і в Галичині винищенням українського населення.

Була ще третя перевага поляків над нами. Вона в тому, що до 1939 року це була державна нація, у них була патріотична політична і військова еліти і їм не треба було переконувати поляків у необхідності своєї держави. А з нашого боку була одна перевага: загальнонародне розуміння, що ця земля — наша, що нас більшість, що вони з’явились тут пізніше і тому, якого біса хочуть нами керувати? Геть їх звідси!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное