Z — значит Зомби

Если б там было только семейство Уткиных, то Аристовы могли бы считать, что одержали победу. Потому что супружница Уткина и двое сыновей бросились сбивать огонь с кормильца и стаскивать с него ватник. Но, увы, нигде не было прописано, что штурмовать квартиру может только одна семья. Уткины шли в авангарде, к ним прибились еще друзья-приятели. Да еще соседи по дому высунулись, кто не боялся, на шум, и поперлись, чтоб побыстрей прекратить безобразие.

Рядом с Ольгой был только Степан. У Машки хватило соображения не соваться в драку, а быть при младшем, чтоб вылезти на карниз вместе с ним, если в квартиру прорвутся.

Уткин, высвобожденный из обгорелой одежды, темной кучкой скатился по лестнице, и старший из сыновей, Димон, здоровенный парень, в свои пятнадцать лет — крепче иных двадцатилетних, выхватил у отца из рук топор и бросился на Аристовых. На сей раз Степан успел поддержать мать, всадив Димону в плечо стрелу. Тот не упал, но взвыл от боли, и топором махать ему уж было несподручно. Это дало время матери семейства метнуть еще одну гранату.

— Ты что, совсем сдурела, баба! — это кто-то из соседушек вопил. — Лестницу же разнесешь, к мертвяковой матери, а там и дом рухнет…

— А мне что? — пока у нее были гранаты, Аристова могла взять над ними верх. — Я в своем праве!

— А наплевать! Не было такого уговора, чтоб в дому хлопушками швыряться. Топчи ее, народ!

Толпой они могли бы смести Ольгу, особенно если подхватить дверь и использовать ее вместо щита. Но прежде она могла бы изничтожить хоть одного противника. Это заставило нападавших чуть промедлить, и в этот промежуток кто-то услышал полузадушенный голос.

— Пошли все на хрен! Кто не уберется, всех порву и пожгу, никому мало не покажется! — За горячкой боя нападавшие не заметили, что близилось утро, и хозяин квартиры вернулся из патруля.

Семен стоял на лестнице с топором в одной руке и огнеметом в другой. Свои гранаты он израсходовал, а вот огнемет подобрал, Пелагее он все равно уж больше не понадобится. Остальные в его патруле уцелели, благодаря уловке старшого, а то обстоятельство, что мертвяки и булгары — или кто там это был — изничтожили друг друга, дало ему возможность вернуться в крепость пораньше.

Но жильцы были слишком разгорячены дракой и злы. Тем более что с огнеметом тут не один Аристов умел обращаться, и видно было — не заряжено оружие. Пелагея перед гибелью устроила сущий костер, и горючки не осталось.

— Молчал бы! Твоя баба совсем зарвалась, едва дом не сгубила! Кто там ближе, заткни его!

У соседушек и ломы нашлись, и заточки — все то, что добрые люди с собой на захват носят. Против топора, конечно, слабо это, только намахался Семен уже, устал. Скатились бы на него всей кучей, придавили, а Ольга могла по ним гранатой ударить, и кто его знает, что стало бы с домом, но тут пальнули в воздух, а стрелять могли лишь обличенные властью. Народ расступился, ожидая увидеть коменданта, но вошел Савелий Мироныч со своим старым верным обрезом.

— Вот, значит, Семен, куда у тебя хлопушки казенные уходят, — раздумчиво произнес он.

— Да я… я ж семейство защитить… опять же, они закон нарушили…

— Здесь все нарушили. Нельзя казенное оружие домой таскать. Нельзя нападать, когда хозяин дома. Это закон! Комендант с вами еще разберется, а пока — разойтись. Всем разойтись, сказано! А ты, Сеня, задержись.

Народ мгновенно унялся — приучен был. Жильцы, гомоня, расползлись по квартирам, нападавшие покинули строение, таща бесчувственного Уткина.

Аристов, не трухавший перед мертвяками и бандитами, без сил прислонился к стене. Мироныч был вправе его пристрелить. И бывало, стрелял, Семен это с юных лет помнил.

— Вот что, Сеня. По уставу расстрелять бы тебя должно, а семейство твое довольствия лишить. Но ты сегодня себя геройски показал, и комендант это оценил. Так что для первого раза тебя простят. Однако ж вы, Аристовы, своими силами лестницу отремонтируете, а тебе — патруль в джунгли без очереди.

— Так точно, Савелий Мироныч! — Семен отлепился от стены, побрел наверх. Слышался хруст битого кирпича и штукатурки под его тяжелыми шагами, всхлипывание Ольги и жалобное Степкино «Пап, прости… это все я… мы с Димоном из-за Нюшки Ивиной подрались, кто ж знал, что он»… затем стук — это бойкая Машка установила временный деревянный щит взамен разнесенной двери. И все стихло.

Брайнин вздохнул. Ночь прошла без разрушений и почти без жертв. Правда, по принесенным группой Аристова трофеям похоже, что обнаруженные ими разведчики были не булгарами, а заброшены из губернского центра на предмет проверки — не прячет ли Многопущенск рекрутов. Но так даже лучше. Все укладывается в план, который они приняли с Мальковым.

— Так что все уладится, — произнес он про себя. — Мы привыкли жить плохо, команданте, поэтому все будет хорошо…

2. Элитный поселок «Трепетное»

«Вот идет великий инквизитор Торквемада! Не просите его о жалости, не просите его о милосердии, не просите его о снисхождении! Вообще ни о чем у него не просите, все равно ни хрена не допроситесь!»[23]