За буйки (сборник)

Игорь Григорьевич пришел домой несколько взбудораженный (причем, он явно торопился, «размахивая клешнями», как сказала бы Лора, чтобы успеть именно к восьми часам; зачем именно к восьми? футбол? вроде, нет), здороваясь с женой, автоматическим движением включил плоский экран телевизора местного производства марки «Angel» (забавно: какое отношение ангелы имеют к пластиковым телевизионным ящикам?). Бородатый астролог, неизвестно чему улыбаясь, изрек куда-то в голубой эфир: «Жизнь промелькнет как одно мгновение. Оглянуться не успеешь – а она уже прошла». Игорь Григорьевич раздраженно отметил про себя: «Боже мой! Сколько нездорового, сколько всякой мути выплеснулось на экраны! Мистика, шаманство, эротика, низменные страсти… Надо будет завтра сказать об этом на коллегии. Замминистру, с его провинциальным представлением о столичных нравах, это понравится».

Он быстро и мстительно переключил на другой канал, и бородатый канул в вечность, напоследок ехидно улыбнувшись. Ровно в восемь начинались виртуальные тараканьи бега. Два (или три: как когда) условных таракана «бежали» целый вечер по бесконечной дорожке, поочередно вырываясь вперед. Зрители активно включались в игру, делая ставки то на одного, то на другого «участника» (сообщения посылались с мобильного телефона). Параллельно можно было смотреть футбол. Или бокс. Эта примитивная (или гениальная?) затея каждые полчаса приносила владельцам канала прибыль, измеряемую семизначными цифрами в долларах. Миллионы. Это приятно волновало. Почти как на ипподроме.

Игорь Григорьевич поставил на таракана № 3. Не на Григория, как в прошлый раз, и не на Федю, а на Борьку. «Давай, Бориска, сукин сын, не подведи!»

Жена заглянула в комнату. Молча постояла минуту. Брезгливо повела носом, давая понять, что одежда пропиталась кислым запахом табака. Можно было бы провести вечер в заведении поприличней, и с нужными людьми, но для этого нужны деньги. А для денег нужна должность, а для должности – голова. Все это читалось в ее позе и в молчании. Дежурно пожурить вечером – хлебом не корми. Милый семейный прессинг. Так владельцы резвых тараканов подзадоривают своих лакированных подопечных – барабанят пальцами по прозрачной крыше пластиковых тоннелей, – чтобы усачи пошевеливались на беговой дорожке, обгоняя зазевавшихся конкурентов.

Игорь Григорьевич сидел, словно завороженный, не поворачивая головы. Сопротивлялся.

– Вывеси костюм на балкон, раскрой рамы. Пусть проветрится.

– Да, дорогая. Конечно, мой сверчок.

– Завтра коллегия?

– Да, дорогая.

– Не засиживайся у телевизора.

– Конечно, мой сверчок.

Это был его вечер. Бориска выиграл, стремительным финишем обойдя, казалось бы, уже победителя, фаворита Григория, на полкорпуса. В груди сначала плеснулась противная желчная грусть, а потом теплом разлилось блаженство внизу живота. Как болельщик он получал буквально телесное удовольствие.

Игорь Григорьевич почувствовал прилив уверенности, словно это он стал чемпионом. Таракан Борис как будто подтвердил, что все в обычной жизни обычного чиновника шло как надо. Да и жизнь вовсе не такая уж и обычная, если разобраться. Много всяких приключений бывало, интриги отбивали, осадой брали крепости. Да-с, Юлия Стефановна, напрасно вы так гнушаетесь нашим вниманием. Мы ведь можем и в сторону взор обратить. И есть куда, да, да. Молодежь в коротких юбочках подпирает.

Развязной походкой он подошел к жене и небрежно положил руку на талию (если бы Юлия Стефановна увидела эту талию лет двадцать тому назад, она сдохла бы от ревности). Жена почувствовала, что глава семьи излучает уверенность и покорилась вялой ласке без лишних слов. Сказала только одно (обдав жарким шепотом): «Тебя переведут на место Тараса? Нет? Да-а?!?» Неизвестно почему, он утвердительно и солидно кивнул головой, хотя оснований, собственно говоря, особых не было. Просто он чувствовал себя господином.

На следующее утро коллеги встретились на службе.

– Вы правы, – сказал Глеб Борисович. – Какой Григорий, к лешему, фаворит? На него только сонного сома ловить, если, конечно, тот не побрезгует. Заполонили телевизионный эфир черт знает чем, понимаешь. Надо будет сказать об этом заместителю министра, уважаемому Прусаку Тарасу Петровичу. Ну, что, на заседание? Впрягайся, брат, часа на три. До обеда. На старт!

– Тараканьи бега, – шепотом сказал Игорь Глебу на ухо. Глеб понимающе, но уже отстраненно, улыбнулся. И тот, и другой были похожи на своих коллег тем, что маска бесстрастности на их лицах (знак концентрации внимания) была готова в любой момент смениться деловой озабоченностью. Эта маска не обманывала никого, просто она идеально подходила под строгие костюмы. Но в голове у каждого, похоже, были свои тараканы.