За чертой

– Нет, ну что из этой селекции выйдет дурак – понятное дело… – скалится Жека. – Меня интересует внешний вид этого дурака. Сдаётся, что выглядеть он будет, как два метра колючей проволоки.

– Давай, свисти дальше, – усмехается Ёж. – Досвистелся, пока колесо спустило… Бог не Микишка, ему не подставишь кукишку…

– Бог свистунов метит, – подтверждает Уж. – Запаска хоть есть?..

Правое переднее колесо Жекиной копейки угодило в колдобину; машина заметно накренилась, и Жека на это купился. Запаски у него не было, поэтому, вылезая из машины и предвкушая неприятности, он в матерных выражениях характеризовал местные дороги и всю свою настоящую жизнь. Но уже через минуту, осмотрев колесо и не обнаружив в нём никаких изъянов, успокоился; прежняя весёлость вернулась к нему.

– Слышь, Сань, с ними щас не шути – самостийные Республики! Могут и в сам деле колесо проширнуть…

Днём раньше Камброд и Вергунка, не дожидаясь, чем окончится киевская заварушка, объявили о своём суверенитете и предусмотрительно на главных дорогах поставили баррикады.

– Ёж, верно говорю? Вы ж теперь здесь передовая погранзастава?

– Верно, – отвечал за Ежа Уж. – Сейчас ещё и таможенный сбор с тебя слупим!

– А заяву в ООН подали?

– Сегодня к вечеру примут.

– Тогда придётся платить… – подыгрывая Ужу, соглашается Жека. – А как там: гимн, флаг?..

– И гимн, и флаг, и гроши свои чеканим!

Ужа и Ежа я знаю давно ещё по Тепловозостроительному заводу. Они работали «на изделиях» в одном цеху с Жекой и Кудином. Со смены ходили на одну проходную, они в свой Камброд, мы – на Чеботовский поезд. Помнится, в одно время они были «героями» скандала, когда невесть зачем спёрли с завода железнодорожную рельсу. Как они сумели её унести – неведомо, но нашлись бдительные «товарищи», которые сумели их уличить и о краже донесли куда следует. На следующий день «несунов» вызвали в заводоуправление. Сам директор Сухов взялся за это дело.

– Кто сообщники? – строго спрашивал он.

– Сами несли…

– Рассказывайте мне тут… Сами… Сами вы б её и с места не сдвинули!

– Сдвинули…

– Ну, так вот, если тем же макаром сдвинете эту рельсу и принесёте туда, где лежала, ничего вам не будет, закроем дело…

Пришлось рельсу тащить назад. И из дома, как утверждал Уж, хоть и дорога шла под бугор, работа далась куда тяжелей.

– Всего день полежала дома, а веса набралась вдвое, – говорил он.

Взмокшие и усталые, пришли докладывать директору.

– В самом деле, без помощников припёрли? – обернувшись к начальнику цеха, спрашивал Сухов.

– Сами, – подтвердил тот.

– С таким успехом они и тепловоз укатить могут…

– Нашто нам тепловоз… – неуверенно возражал Ёж. – Тепловоз не рельса, в хозяйстве его не применишь…

– Ёж, а зачем вы с завода рельсу упёрли? – вспоминая тот давний случай, спрашиваю я.

– Так это… В тот день и спереть больше нечего было. А с пустыми руками домой – жены не поймут. Возомнят, что мы и на работе не были, – смеётся тот.

– Рельса для них – пропуск домой, – подмигивает мне Жека.

В этот день в центре Луганска, у областной администрации, «Молодая Гвардия» и «Луганская Гвардия» проводили митинг «За референдум». Из громкоговорителей до окраин Камброда доносились хриплые голоса выступающих.

– Пора… – захлопывая дверцу машины, сказал Жека. – Началось…

– Дуйте, – напутствовал Уж. – А то без вас там всё порешают.

– А вы глядите тут… бандерлогов нам в хвост не подпустите…

– Не боись, у нас не проскочат…

Доехать смогли лишь до Театральной площади, – дальше толпы народа. Расталкивая людей, протискиваемся к администрации.

В парке напротив областной администрации много больших палаток, как зелёных армейских, так и в цветах российского флага. Здесь представителями «Молодой Гвардии» и «Луганской Гвардии» собираются подписи за различные резолюции.

– …Если сегодня не будет провозглашена Луганская Республика, то Станично-Луганский юрт самостоятельно примет решение о выходе из состава Украины… – угадываем голос Носача.

– Товарищи, – хорошо поставленным голосом, какой бывает у административных работников с большим стажем, кричит в громкоговоритель женщина-оратор. – Не нужно решать кавалерийскими наскоками. Нам нужна федерализация. Проведём ещё один референдум, а для этого нужно передать наши требования законной администрации, а те в свою очередь…

– Хватит!.. – перебивая её, гудит толпа. – Уже относили им на подтирки… Пока эта администрация будет мусолить наши требования, бандерва маршем пойдёт по городу!..

– Нас не простят наши дети, если мы не доведём начатое до конца! Только мы можем здесь решать: как нам жить и с кем нам жить!.. – говорит новый оратор.

– Эшелоны с танками к станице Луганской подходят… Пока голосить будем, бандерва нас на траки намотает!..

– Любо Носачу! – вопят казаки. – Исторически мы являемся частью Войска Донского, – с тем и войдём в Россию, пока вы тут чухаться с референдумами будете!.

– Мы не одни, – с нами Донецк, Харьков, Крым… С нами Россия! – кричит представитель «Луганской Гвардии».

– Луганск – Крым – Россия! – подхватывает толпа.

– Россия! Россия! Россия!..

– Даёшь администрацию!..