За фасадом «сталинского изобилия». Распределение и рынок в снабжении населения в годы индустриализации, 1927–1941

На черном рынке действовали не только одиночки, но и организованные группы. «Предприниматели с размахом» подкупали заводскую и колхозную администрацию и так получали сырье. Для производства товаров нанимали кустарей в городах и деревнях (чем не рассеянная мануфактура!), снабжали их сырьем, а затем сбывали продукцию на рынках и барахолках в крупных городах. Для прикрытия нелегальной деятельности всегда имелся государственный патент. Однако он не отражал действительных размеров предпринимательства. Налоги, которые предприниматели платили государству, не соответствовали их доходам.

«Киевские кустари» представляют один из примеров подобной рассеянной мануфактуры. Кустари на дому шили женскую обувь. Организаторы бизнеса затем отправляли товар в Ленинград, где он хранился в арендованных квартирах. Предприниматели совершали в Ленинград челночные рейсы, подкупали администрацию рынков и продавали продукцию. Затем исчезали из города, с тем чтобы вновь вернуться с очередной партией товара. Вот еще пример частной рассеянной мануфактуры. Граждане Ильевский, Щедровский, Фельтейштейнт имели патенты кустарей-одиночек для производства фетровых шляп и беретов. На деле же они являлись руководителями фирмы, в которой работали 12 наемных рабочих. Организаторы снабжали их сырьем и продавали произведенную продукцию на черном рынке[311].

В Харьковской области снабженческо-сбытовое товарищество «Коопкустарь» фактически являлось прикрытием подпольной фирмы. За 1933 и первую половину 1934 года оборот товарищества составил 8 млн руб. Товарищество составляли группы предпринимателей, каждая из которых имела «свое дело». Одна группа из восьми человек покупала на фабриках отходы, а после сортировки продавала их другим государственным предприятиям с наценкой в 40–50, а то и 100 %. Так, трикотажные обрезки, которые группа покупала по 800–830 руб. за тонну, продавали затем заводам в виде обтирочных концов по 1800–1900 руб. за тонну. Оборот этой группы составлял 413 тыс. руб. Другие члены товарищества покупали жестяные отходы на заводах по 200 руб. за тонну, а после сортировки и обрезки продавали их для обивки ящиков по 790 руб. за тонну. Некто Вызгородинский только за март продал 24 т жестяных отходов на 19 тыс. руб. Видимо, он использовал наемных рабочих, поскольку вряд ли в одиночку мог за месяц пересортировать более 2 т. Еще одна группа в товариществе покупала скот у частников, перерабатывала на колбасу и продавала на рынке. Для фининспекции колбаса именовалась «паштет из растительного вещества», что позволило укрыть от обложения налогом 237 тыс. руб. За полтора года 13 человек этой группы переработали 39 т мяса, 5,5 т сала. Их доход составил 552 тыс. руб. Другая группа в том же товариществе «вырабатывала» вафли с начинкой. Оборот по продаже составил 870 тыс. руб.

Были и предприниматели широкого профиля. Некто Кричевский, например, одновременно «выделывал» пирожные-микадо, мухоморы, стироль, желе, перец, лавровый лист и краску для материй. Оборот его предприятия составил 70 тыс. руб. Артель «Транспорт» в составе 33 человек, используя два-три воза и пять-шесть лошадей, заработала за полтора года 400 тыс. руб. Организаторы этого бизнеса сами не занимались извозом, а только нанимали рабочих и обеспечивали их средствами производства. Доход организаторов составлял 20–30 тыс. руб. в год. Товарищество «Гумхимпром», которое занималось производством химических изделий, одновременно изготавливало кондитерские изделия, галантерею, занималось фасовкой кофе, перца, ванилина, красок.

В стране существовал и подпольный рынок услуг. Нэп остался позади, но люди продолжали зарабатывать привычными способами. На дому портнихи шили, прачки стирали, стоматологи лечили зубы, ювелиры изготовляли украшения на заказ, репетиторы давали уроки и т. д. В каждой семье был свой способ подработать. Нелегальная деятельность и доходы от нее тщательно скрывались от соседей и фининспекции, клиентура формировалась через друзей и знакомых.

Милиция, ОГПУ/НКВД, фининспекция призваны были бороться с подпольным предпринимательством. Периодически проводились рейды по очистке рынков, инспекторские проверки учреждений и организаций, аресты подпольных предпринимателей. Но хотя немало людей было осуждено, черный рынок продолжал жить. Распыленность и масштабы подпольного предпринимательства были настолько велики, что органы правопорядка не могли справиться. А часто и не очень старались — городские власти получали доход с рынков и смотрели на «беззакония», которые там творились, сквозь пальцы, милиция и фининспекторы брали взятки.

Определить точные размеры частного предпринимательства и количественно оценить его вклад в экономику не представляется возможным. Патенты не отражали действительных масштабов производства и торговли, а выплачиваемые налоги — действительных размеров доходов. Однако некоторые общие выводы можно сделать.