За год до смерти я встретил тебя

– Тогда давай поменяемся на мою «великую удачу»!

Но я только еще сильнее расстроился. Глубоко вздохнул, отказался и сложил бумажку с гаданием в карман. Я отстоял очередь во второй раз и купил еще одно омикудзи. На этот раз – за Харуну. Вложил в руку еще больше духовных сил – и мне попалась «удача в будущем».

«Желание: может исполниться в неожиданной форме».

«Любовь: не надейтесь».

«Здоровье: болезнь пройдет, если не дадите слабину».

Я про себя пробубнил, что не пройдет, сгорбился, и мы ушли. По дороге друзья пытались меня как-то приободрить.

Дома я сел в комнате за рабочий стол, не включая света, крепко стиснул в кулаке омамори и взмолился. Я помнил, что с желаниями «придется потерпеть», но ведь и попытка не пытка. Поэтому я загадал, чтобы Харуна спаслась. Чтобы Харуна пришла в себя. Чтобы мы еще раз поговорили.

Неважно, что станется со мной. Но лишь бы только вместо меня стало лучше Харуне…

Полились слезы. Я вытащил из кармана телефон и дрожащими руками набрал: «Харуна, ну сколько можно? Просыпайся скорее! Потом бессонница замучает, не будешь ночами спать. Как проснешься – есть важный разговор».

Отправил.

Но Харуна не ответила…

* * *

Шесть дней спустя Харуны не стало.

Боги сказали правду: желание не сбылось.

Ее чувства

Обычное, ничем не примечательное воскресенье. Я собирался поехать к Харуне после полудня, поэтому проснулся в одиннадцатом часу.

Пока спал, пришло шесть сообщений. Пять неотвеченных вызовов. Все от Миуры.

Тревожное предчувствие не дало мне открыть мессенджер: я слишком боялся.

В первый раз она позвонила в 7:19. Второй – следом. Сразу после этого написала четыре сообщения. Потом еще три звонка и два сообщения. Последний раз – двадцать минут назад.

Я быстро понял, что, пока я мирно спал, случилось немыслимое.

На несколько минут я так и завис с телефоном в руках. Отгонял роящиеся в голове зловещие мысли.

Казалось бы – всего-то и надо, что один раз коснуться экрана, но я не решался. Пытался сбежать от реальности.

Еще несколько минут я не открывал сообщение, и тут Миура позвонила еще раз. Я рефлекторно принял вызов.

Что она сказала, я не разобрал. Только слышал, что плачет.

Четко сквозь рыдания прорвалось только:

– Харуна умерла.

Я готовился. С того самого мига, как проснулся и взглянул на телефон. Нет, даже раньше. Но руки все равно задрожали, задрожали ноги, потекли слезы. Перед глазами поплыло.

– Как ты мог проспать! Она очнулась перед смертью! Звала тебя! – обрушилась на меня Миура.

Ее слова меня подкосили. Я упал с кровати и отчаянно зарыдал.

Не верилось. Наверняка мне просто снился кошмар. Как же иначе? Или мне позвонили по ошибке. Умерла какая-то другая Харуна. А та, которую я знаю, девочка с неловкой улыбкой и грустным лицом, любимая Харуна, тут ни при чем.

Так и есть! И никак иначе! Так я себя уговаривал, но слезы не унимались. Текли и текли, сколько я их ни вытирал.

– Неправда! Неправда! Неправда! – кричал я как заведенный, схватившись за голову.

Я не успокоился, даже когда на шум из соседней комнаты прибежала Нацуми.

Она не знала, в чем дело, но тоже расплакалась.

Миура все так же костерила меня из трубки, которая теперь валялась на полу.

Наконец я утешил рыдающую Нацуми и, совершенно разбитый, поехал в больницу.

Думал, Миура при встрече набросится на меня с кулаками, но к тому времени, как я шагнул в палату, у нее уже не осталось сил. Слезы ее вымотали, и она стояла прислонившись к стене и шмыгая носом.

Рядом плакала мама Харуны, сегодня одетая в простую одежду, не рабочую. Глаза и нос у нее покраснели и опухли.

Харуна проиграла болезни. Но она сражалась достойно.

На лице девушки застыла та же доброта, что и во сне. А я не мог принять ее смерть, хотя видел тело.

Казалось, будто она спит. Вот-вот откроет глаза и пожелает доброго утра. Но она не просыпалась, сколько бы я ее ни звал.

Даже мертвое лицо лучилось красотой, как у Белоснежки. Я не поцеловал ее. Вместо этого сказал: «Ты такая молодец» – и снова расплакался.

Мне сказали, что утром состояние больной резко изменилось.

Мама Харуны позвонила Миуре, и та примчалась в больницу, даже не накрасившись. Всю дорогу до больницы она пыталась достучаться до меня.

К тому времени, как она добралась, Харуна пришла в себя. Всего на несколько минут, но она звала меня. Потом наступила дыхательная недостаточность, и девушка испустила дух.

Пока Харуна спала, я видел десятый сон. Единственный раз забыл снять телефон с беззвучного режима.

* * *

Похороны состоялись через несколько дней, в особенно холодный день, когда выпал первый снег. Ее мама разрешила нам сопроводить ее даже в крематорий, потому что мы оставались с дочерью до конца. Правда, я не выдержал и ушел до того, как тело сожгли.

Не хотел видеть ее кости.

По дороге домой завернул в парк, стряхнул снег с качелей и присел на них. Качался и плакал.

Харуна прожила всего семнадцать лет.

Конечно, кажется, что это много времени. Но для целой жизни – слишком мало.

Была ли она счастлива? Успела ли сделать все, что хотела?

Я вздохнул: ну конечно нет.