За голубым порогом

Это была группа биофизиков и физиологов. Мы передали поручение, несколько запоздавшее, познакомились со всеми и только собрались уходить, как я заметила в углу ласты и маску. К сожалению, владелец этих предметов, как выяснилось, уделяет подводному спорту очень мало времени.

Я рассчитывала найти себе товарища для подводных экскурсий, знающего интересные районы у берегов острова, чтобы не терять время на поиски обильных угодий.

Наши новые знакомые сказали, что рядом находится еще один храм науки. Там я найду себе постоянных спутников, знающих все берега.

Стоит ли говорить, что в тот же миг я уже летела по поселку, оглядывая широкую улицу и площадь в поисках «очень маленького белого домика». Да, вот стоит дом о котором смело можно сказать, что он мал. С некоторой натяжкой можно признать, что он почти белый.

Это была игрушечных размеров хижина. У входа на протянутой веревке сохла причудливой формы рыбка, пришпиленная за хвост прищипкой для белья. На низкой крыше лежали громадные крабьи клешни, облепленные роем жужжащих мух. Черная занавеска в сенях и ведро с плавающей в воде фотопленкой указывали, что и здесь занимаются фотографией. В полураскрытую дверь слышались голоса. Я постучала. Мне ответили приглашением войти.

В двух комнатках вопреки внешнему виду дома было очень чисто и светло. Здесь была оборудована лаборатория не хуже той, что в павильоне у моря.

Навстречу выступил ужасно серьезный молодой человек в очках, с пышной шевелюрой, где каждый волосок стоял на цыпочках. «Нет, этот не будет плавать», — подумала я, глядя на его бледное лицо, не тронутое солнцем и ветром.

Я объяснила цель своего прихода. Как и следовало ожидать, бледный юноша, возглавлявший эту группу молодых ученых, не был приверженцем благородного спорта и вообще избегал холодной воды, ссылаясь на крайнюю занятость. Двое из его сотрудников теоретически высказывались за необходимость знакомиться с природой моря, но, как выяснилось в дальнейшем, в воду входили только в случае крайней необходимости.

Но зато сероглазая Лида, Герман и Юра оказались достойными представителями великой армии одержимых подводными исследованиями. Они были готовы идти куда угодно, в любую бухту, почти в любую погоду. Но только если будет свободное время.

Я приуныла. Глядя на озабоченного Славу, их руководителя, я подумала, что у них, верно, мало этого «свободного» времени. Однако они сразу же предложили первый поход после обеда, когда их часть работы будет сделана.

На карте мне показали наиболее интересные бухты. Они были на противоположной стороне острова.

Мы вышли часа в два. За белыми хатами поселка, за огородами с высокой, пышной кукурузой, среди которой мелькали золотые лики подсолнечников, блестело слюдой озеро. Даже с дороги были видны плоские островки громадных листьев, матово-серебряных, когда ветер ерошил их широкие лопасти. Среди них розовели цветы, неправдоподобно большие и яркие. Озеро называется Гусиным, а островки незнакомых цветов — заросли редкого в нашей стране реликтового растения лотоса. Кроме Гусиного озера лотос встречается еще на озере Ханка и еще в двух-трех местах, в том числе в дельте Волги. Но там другой вид этого растения. Лотос охраняется законом. Если вы сорвете цветок — будете оштрафованы. Об этом нас предупредила Лариса, наша молодая хозяйка.

Некоторое время мы шли вдоль озера по безлесным склонам сопок. Был сенокос. Скошенная трава, пестреющая цветами, медленно увядала, источая сильный и нежный аромат, от которого начинала кружиться голова.

Я приглядывалась к своим новым товарищам. Герман, небольшого роста, широкоплечий, губастый, с носом как дуля и маленькими хитрыми глазками, задирал Юру, громко хохотал и напевал, фальшивя, бодрые мелодии. Большой, толстый и флегматичный Юра снисходительно поглядывал на Германа, лениво усмехаясь, и изредка только поминал про какое-то розовое платьице, что вызывало у Германа бурные протесты. Круглолицая тихая Лида, тоненькая и в то же время крепкая, напоминала чем-то девушек с картин художника Дейнеки. Она с улыбкой слушала болтовню Германа, изредка вставляя меткое словечко. Мы отстали немного и разговорились. Лида впервые на Дальнем Востоке. Она физиолог. Ее увлечение подводным спортом началось только здесь, и, как она созналась с застенчивой улыбкой, ныряет она еще плохо — вода выбрасывает на поверхность. Поэтому ей приходится плавать только у берега, где сверху можно просматривать дно. Герман плавает и ныряет великолепно и занимается этим спортом уже несколько лет. По специальности он ихтиолог. Это меня обрадовало. У берега часто встречаешь незнакомых, мелких, непромысловых рыб. Чтобы при помощи определителя выяснить, какая это рыба, ее надо убить. Это не всегда удается, да и ружье я беру с собой редко. Теперь у меня будет живой справочник—Герман.