За границами книги (СИ)

         Писатель улыбнулся,  Джесси смущённо взглянула на меня. А мне она не протянула руку при встрече…

         Вся моя ревность мгновенно улетучилась — да я и вёл себя неподобающе в тот вечер! В это время Альберт обменялся парой слов с мистером Мэррлоу и взглянул на меня.

         — Мистер Корбес?

         — Мистер Заламов? — тем же тоном спросил я.

         — Да. Рад знакомству.

         — Взаимно.

         Говорил я сухо. Чем-то не нравился мне этот тип. В его внешности, улыбке, манерах было что-то не то. Он схватил меня за плечо и потянул в сторону, в глубину людной улицы;  впрочем,  я не сопротивлялся.

         — Ну, что ж, сэр, я вас слушаю. Готов ответить на любые ваши вопросы!

         Я усмехнулся: вот это благородство! Строить из себя джентльмена — вот высшая степень воспитанности.

         — У меня нет к вам вопросов.

         Его брови взмыли вверх.

         — Мне передали…

         — Я лишь хотел узнать, каким образом вы появляетесь в этом мире. Не больше.

         — Через море, сэр. Понимаете, я…

         — Понимаю, я читал о вас.

         — Что ж, это облегчает ситуацию, — он надменно улыбнулся, — а вот я о вас ничего не знаю.

         — Вернёмся к вопросу. Через воду,  значит?

         — Вы проницательны! — С иронией сказал он. — Не до конца понимаю, как это происходит; сначала кажется, упал в воду плывёшь, а потом окунаешься в какую-то тягучую пелену.

         — Да, всё верно, — ошеломлённо проговорил я.

         — Каким же образом вы оказались здесь?

         — Через шкаф. У нас на фабрике есть шкаф. Честно говоря, не понимаю, почему его давно не выбросили — старая, бесполезная рухлядь для новичков. А новичков у нас на фабрике нет.

         «И не будет, — мысленно продолжил я. — С нашим начальником — никогда».

         — Интересно, — проговорил Альберт задумчиво. — Пожалуй, шкаф — более рациональное средство перемещения, нежели вода. Знаете,  при моём первом визите к Наставнику (уверен, «наставник» он пишет с большой буквы) я чуть не задохнулся.

         — Ну, знаете, это дело принципа, — я решил, что он просто-напросто хвастается. — Однако вы путешествуете по морям. Намного проще броситься за борт, чем скрываться от назойливого начальника.

         — Мне бы ваши проблемы, — он сцепил пальцы и оглянулся на общающихся Джесси и мистера Мэррлоу.

         — Как долго вы можете оставаться в этом мире?

         — Сколько угодно. Теперь время для меня неограниченно, — да уж... «Мне бы такие проблемы». — Мой Наставник окончил книгу. Навсегда. Но на самом деле я боюсь, — признался он,  немного наклонившись к моему уху. — Боюсь, что, если вернусь, перестану жить в своём мире. А здесь... Ну, чем отлична улица моего мира от этой? Да и все мои друзья здесь, знакомые. У меня есть работа, счастливая жизнь — вообще жизнь.

         Между нами наступила тишина. Я не мог выговорить ни слова, но всё же решился:

         — То есть, вернувшись, мы можем умереть?

         — Вполне допускаю это. Меня пугает не столько смерть, сколько неизвестность. Я боюсь того, как умирают герои.

         — Но…

         — Я видел много смертей. Видел, как закалывали, как топили в воде, как душили,  видел сердечную смерть, но смерть книжного героя… — он закрыл лицо руками.

         — А почему вы не исчезли? Ведь мистер Мэррлоу дописал книгу, и, следовательно…

         — Он не закрыл её, — пробубнил Альберт сквозь пальцы. — Не дал мне испариться. Он знает, что я боюсь, но и терять меня не хочет. Я же лично давно не горю желанием вернуться назад и живу здесь. Три года.

         Три года. Боже.

         — Но как же время? Ведь оно течёт, идёт своим чередом.

         — А я не старею, — продолжил он. — Для меня всё — вечность. Что я жил там, что живу здесь. Я не помню, как родился и рос в своём мире. Начал жить с того самого возраста, в котором сейчас нахожусь, и так и не повзрослел.

         — То есть, вы хотите сказать…

         Теперь всё встало на свои места. Ну, конечно же. Как я мог сам не догадаться? Вечная работа, вечная жизнь, а в памяти — ничего,  кроме имён и лиц всех знакомых, и обязанности, занявшие почётное место в моей жизни — являться на фабрику каждое утро. Каждый день. С утра до вечера.

         — Благодарю вас, — я повернулся было, чтобы идти, но ещё раз взглянул на Альберта. — Вы мне очень помогли, мистер Заламов.

         — Не стоит, сэр. Спасибо за приятную беседу.

         — Вам спасибо, — я отошёл от него на пару шагов. — И, мистер Заламов, — он повернулся ко мне. — Я был не прав на ваш счёт.

         Я торопливо направился к Джесси.

         Они закончили разговаривать, и она с любопытством смотрела на меня, ожидая, что я заговорю первым.

         — Спасибо, сэр, — я снял шляпу. — Без вас и вашего героя я не знаю, что бы и делал. Спасибо за всё.

         — Приходите ещё, — подмигнул мне писатель, и мы с Джесси вышли из магазина.

         Железо неслось без остановки. Джесси каким-то образом остановила одно, мы сели внутрь. Только тогда я вспомнил, как нелепо выгляжу. Чёрт возьми, и что подумал обо мне Альберт?

         — Джесс, — нарушил тишину я.

         Она оторвалась от наблюдения пейзажа за окном.

         — Как скоро ты собираешься заканчивать книгу?

         — Через месяц, — спокойно ответила она. — Может, больше.

         Я удобнее облокотился на сиденье и закрыл глаза. В горле застрял ком, я не мог произнести больше ни слова. Я не хочу умирать.

Глава 24.