За гранью безумия

Она стояла прямо перед ним, а он сидел на бревне и таращился на её голый живот с ямочкой пупка без всяких следов модного нынче пирсинга.

– Девчонки… – выдавил из себя не менее прифигевший Борис Лебедев. – А вы… вы откуда?

– У нас лагерь здесь, – сказала чёрненькая.

– Где?

– Там, – она неопределённо махнула рукой куда-то в сторону лесной чащи. – Мы тут несколько дней уже, и нам скучно.

– Садись, – спохватившись, невпопад сказал Матвей рыженькой, зачем-то вскочил с длинного бревна, потом опять сел. Рыжая засмеялась и села рядом, близко. Матвей почувствовал запах – не косметики, нет. От девушки веяло сладковатой свежестью летней ночи, смесью трав, хвои и земляники. Чёрненькая тоже присела, близ Бориса.

– А вы местные? – спросила рыжая.

– Да! В смысле – с Подгорска мы. Меня Матвеем зовут, а это друган мой, Боря.

– А я – Василиса, – сказала рыжая.

– Обалдеть! – совершенно искренне отреагировал Матвей. Он оживился, в нём неожиданно начало просыпаться давно забитое, затравленное жизнью желание покуражиться, показать себя. – Премудрая?

– Нет, – невозмутимо ответила Василиса, как будто ждавшая этого вопроса. – Скорее – Прекрасная.

И снова засмеялась – открыто, заливисто, постреливая глазками в сторону Матвея – совсем как Светка… Только у Светки глаза были голубые, а у этой сейчас, при свете луны и костра, они казались изумрудно-зелёными.

– А она – Таисия, – представила Василиса свою подругу. – Только она любит, чтобы её называли Тайной.

Кареглазая Таисия-Тайна задумчиво кивнула, не отрывая взгляда от языков пламени. Борька Лебедев же в свою очередь не отрывал взгляда от неё самой – такой миниатюрной, тоненькой, изящной… Должно быть, она казалась ему полнейшей противоположностью его Надюхи.

– Вы, наверное, студентки? – спросил Матвей.

– Ага, – ответила Василиса. – Из СФУ[5]. У нас тут типа практика… Гербарные образцы собираем. Здесь в тайге краснокнижные растения есть и грибы, между прочим. Вот мы и приехали.

– Как-то вы легко одеты для тайги, – заметил Матвей.

– А нам хорошо, – улыбнулась его собеседница. – Тут нет ни клещей, ни гнуса.

– Девчонки! – снова подал голос Борька. – А… А давайте выпьем!

Василиса опять прыснула со смеху. Тайна, напротив, взглянула на Борьку как будто даже с благодарностью.

– Сейчас, – сказал Матвей, опять вскочил, затем тут же снова сел, сообразив, что бутыль и стаканы и так под рукой. Самогона оставалось ещё с четверть литра. – Только вам, наверное, будет слишком крепко…

– Нам-то? – с деланым вызовом переспросила Василиса. – Плохо вы тут знаете современных студенток! Ну как, Тайна, не посрамим честь родного СФУ?

Молчаливая её подруга только покачала головой. Матвей налил в стаканчики из-под рассады по три булька самогона.

– Ну, – сказал он, – за знакомство!

Девушки выпили – Василиса залпом, а Тайна – потягивая маленькими глоточками, как дорогой коньяк. Матвей пригубил с горлышка и протянул бутылку Борису. Тот сделал пару больших глотков, закашлялся, зажевал куском колбасы.

– Ты закусывай, – посоветовал Матвей Василисе, – а то зелье у нас отбойное. – И протянул ей кусочек сыра.

Василиса взяла у него сыр, их пальцы слегка соприкоснулись, и Матвея словно прошибло насквозь электрическим разрядом. Накатило лёгкое головокружение, и ему отчаянно захотелось эту смешливую девочку, захотелось прямо сейчас и здесь, и в то же время он почувствовал нарастающую волну стыда, нежелания того, чтобы она заметила его состояние. «Совсем как тогда, в школе, – подумалось ему. – Веселовскую я тоже всё время хотел и всё время боялся, что она об этом узнает…».

Тем временем Бориса наконец-то пробило на красноречие, что обычно означало переход на следующую стадию опьянения. Взяв Тайну за тонкую руку с длинными пальцами, он что-то увлечённо нашёптывал ей на ухо. Склонив голову, та внимательно слушала.

– А почему ей так нравится, чтоб Тайной звали? – спросил Матвей. Василиса пожала плечами.

– Такой у неё логин в соцсетях. Выбрала себе имидж и старается соответствовать во всём. А что, ведь ей идёт.

– Ну как вам наш напиток? – спросил Борька. – Это вам не хухры-мухры. Экологически чистый продукт! Никаких консервантов, блин! Сам делал!

– Забористый, – согласилась Василиса. Тайна тоже прошептала что-то в ответ, очевидно – какой-нибудь комплимент, потому что Борис тут же выпятил грудь и прямо-таки раздулся от гордости.

Они выпили снова, а потом ещё. Окружающий мир стал расплываться и медленно кружиться перед взором Матвея. Он не помнил, как Василиса оказалась у него на коленках.

– Хочешь рыбку? – он помахал перед ней банкой со шпротами, слегка плеснув вокруг маслом. – Блин, вилки у нас нет…

Взяв одну шпротину пальцами за хвостик, он протянул её студентке:

– Не пачкай руки…

И она, прильнув к нему, ловко ухватила её ртом. В её глубоких глазах непрестанно сверкали задорные искры. Матвей больше не мог скрывать своё желание и обнял девушку. Его ладони коснулись её загорелого живота, и он задрожал всем телом.