За гранью слов. О чем думают и что чувствуют животные

Самки бутылконосых дельфинов всю жизнь остаются в группе своей матери. Они формируют опознавательный свист, отличающийся от опознавательного свиста матери, и поэтому их легко распознать, когда они передвигаются в одной группе. Опознавательный свист молодых самцов, которые покидают родную группу, похож на опознавательный свист матери.

Недавно исследователи поняли, что разные виды летучих мышей тоже издают звуки, в которых есть индивидуальные имена. Например, европейская летучая мышь, Pipistrellus nathusii, подает сигнал, состоящий из нескольких частей. Если перевести ее песню на человеческий язык, она выглядит примерно так: «Эй, я Pipistrellus nathusii, самец номер семнадцать, я принадлежу этому сообществу, у нас одна социальная идентичность, летите сюда»[92]. В мире птиц разные виды попугаев используют опознавательный свист для идентификации соседей и отдельных особей. Некоторые исследователи считают, что это свойственно всем видам попугаев – а их больше трехсот пятидесяти. «Подобно тому как люди дают имена младенцам», воробьиные попугайчики дают имена своим птенцам, которые потом пользуются ими, чтобы представить себя. Австралийские прекрасные расписные малюры учат неоперившихся птенцов паролю, и «чем лучше те выучивают пароль, тем лучше их кормят». Конечно, разница между дельфинами и воробьиными попугайчиками огромна, и поэтому в языке дельфинов должно быть много такого, чего мы еще не знаем.

Разумеется, собаки и другие животные распознают свои имена. Наша маленькая сообразительная Чула знает, кого искать, когда я говорю: «Ищи Джуда» (ее названого брата) или «Ищи маму» (хозяйку, которая о ней заботится – должен признаться, обо мне тоже). Они понимают такие слова, как «вода» или «игрушка». И конечно, «угощение». Когда наш щенок Эми выучила слово «игрушка», она не просто хватала ближайший предмет, например туфлю или носок, а искала свои игрушки, в коробке или на полу, демонстрируя, что она понимает концепцию, включающую несколько разных предметов, но исключающую многие другие, – то есть категорию.

Дельфины помнят опознавательный свист друг друга всю жизнь. В эксперименте, который это доказал, живущим в неволе бутылконосым дельфинам давали послушать запись опознавательного свиста особей, с которыми они были вместе двадцать лет назад. Дельфины узнали их и ответили на призыв, несмотря на то что были знакомы друг с другом совсем недолго, прежде чем их разлучили. Исследователь Джейсон Брук пришел к выводу, что дельфины могут помнить друг друга всю жизнь. Это первое формальное исследование, продемонстрировавшее социальную память животных, сохранявшуюся двадцать лет. Кроме того, многие человекообразные обезьяны, слоны и представители некоторых других видов проявляли искреннюю радость, когда после многолетней разлуки вновь встречались с товарищами или людьми, которые о них заботились, – ролики с такими трогательными сценами можно найти в интернете. Осиротевших слонов привезли из «Фонда Шелдрика» в Найроби в Национальный парк Тсаво, и они встретили там живущих на свободе подрощенных сирот, с которыми были знакомы по питомнику. Сотрудник фонда, Джулиус Шивега, объяснял мне: «Встретившись, слоны скажут: „О… это ты. Я бы тебя не узнал. Ты вырос таким большим!“ Совсем как люди, которые не виделись с тех пор, как были детьми».

Другое зрение

Что-то в дельфинах – а в действительности, в нас самих – заставляет нас думать, что они лучше, чем мы. Возможно, мы стыдимся своих недостатков и хотим верить, что на свете существует что-то или кто-то более совершенный, на небе или в море. Не стоит так волноваться: в мире полно живых существ, которые лучше нас. В том числе некоторые люди. Кроме того, как постоянно объясняют мои собаки, многие важные вещи говорятся без слов. Возможно, дельфины в чем-то действительно лучше нас – но не в умении разговаривать.

Судя по тому, что нам известно на сегодняшний день, свист дельфинов, по всей видимости, передает простую и повторяющуюся информацию, а не сложную, конкретную и структурированную; у них нет языка с обширным словарем и с синтаксисом. Но те немногие, кто любит дельфинов – включая меня, – не хотят это признать. Издаваемые дельфинами звуки кажутся такими сложными и разнообразными.

И мы ждем, слушаем, надеемся узнать больше.