За гранью слов. О чем думают и что чувствуют животные

– На наших глазах прошла вся ее жизнь, а теперь на наших же глазах должна была наступить ее смерть. Но есть одна вещь, про которую я вообще не знал, – увлеченно продолжает Рик, – а она, оказывается, знала. Внешнюю стену утеса перерезал овраг, неприметный, но достаточно большой, чтобы она могла по нему спуститься в долину, и вот в него-то она и сиганула. Когда преследователи добрались до вершины утеса, там никого не было. Они понять не могли, куда она делась.

Но основную проблему это не решало: по горячим следам волки легко могли вернуться в лес и найти логово, где остались беззащитные волчата.

В этот момент на склоне появилась взрослая волчица, дочь Ноль-Шестой, и повела себя, казалось бы, совершенно неразумно: просто стала столбом у всех на виду. Преследователи ее заметили и переключились на новую цель. Волчица помчалась на восток. Бегунья она была изрядная, так что легко от них оторвалась, уводя их все дальше и дальше от логова и выводка.

Под конец гонки волки из стаи Молли устали, запутались и откровенно не знали, что делать, поэтому спустились в долину, переплыли реку, и больше их тут никто не видел.

А уцелевшие благодаря обманным маневрам волчиц прибылые подросли и превратились в тех самых поярков-годовиков, которых мы сейчас поджидаем.

У Ноль-Шестой была слава лучшей охотницы в Йеллоустоне. Раньше людям было известно лишь о четырех случаях, когда волки за одну охоту смогли завалить сразу двух оленей. И разумеется, на это требовались усилия целой стаи.

– Требовались, пока не подросла Ноль-Шестая, – говорит Даг Маклафлин, и в голосе его сквозит плохо скрытая гордость.

Трижды Ноль-Шестой за одну охоту удавалось добыть двух оленей. И трижды она делала это в одиночку.

Однажды из леса вышла двухсоткилограммовая олениха с подрощенным олененком, а за ними следом прогулочным шагом шла Ноль-Шестая. Важенка прибавила ходу, рассчитывая добежать до реки и зайти в воду как можно глубже, чтобы волчица, если она решит до них добраться, вынуждена была делать это вплавь. Олениха была опытная и все рассчитала верно.

Ноль-Шестая решила выждать. Однажды, перед тем как убить оленя, ей пришлось продержать его в реке трое суток, поэтому она спокойно растянулась на берегу.

У воды олени разделились: мать пошла вниз по течению, а олененок вверх, против течения. Вот он ступил на мелководье. Его положение становилось все более и более уязвимым. Напряжение достигло предела.

– И тут, – рассказывает Даг, – Ноль-Шестая бросилась на взрослую олениху.

Пока все внимание людей было приковано к олененку, превратившемуся в легкую добычу, волчица оценивала ситуацию совсем с другой стороны: если она вцепится в горло малышу, от острых копыт матери (а она размером с добрую лошадь) ей будет не увернуться.

Вот что произошло: понимая, что по воде к важенке будет не подобраться, Ноль-Шестая решила не дать ей зайти в реку и начала угрожать ей на берегу, провоцируя на ответные действия. Олениха рванулась вдоль берега, бешено взбрыкивая передними ногами. Улучив момент, Ноль-Шестая скользнула между молотящими воздух конечностями и вцепилась важенке в горло. Обе покатились по камням и рухнули в воду. Голова волчицы все глубже уходила вниз, но вдруг она ослабила хватку и всем телом навалилась на жертву, стараясь удержать голову оленихи под водой. Она ее намеренно топила.

– Она демонстрировала феноменальное знание особенностей своей добычи, – рассказывает мне Даг. – Кроме того, я впервые видел, чтобы волк прикончил оленя настолько быстро.

Обычно волку требуется на это около десяти минут. Ноль-Шестая справилась за две.

Но теперь двухсоткилограммовую оленью тушу надо было вытащить из воды, а волчице это было не под силу. Она решила действовать по-другому: столкнула ее глубже в воду, там, где течение посильнее, и сплавила вниз по реке, где ее вынесло на отмель. Там Ноль-Шестая поела, а тушу оставила лежать на камнях.

Олененок тем временем пытался решить, что делать.

– Он вышел из воды и пошел прямо туда, где стояли мы, – рассказывает Даг.

Однако Ноль-Шестая ждала, что олененок рано или поздно все равно вернется к реке. Так оно и случилось, но, увы, пошел он не на глубину, где получил бы позиционное преимущество, а на участок, где, с одной стороны, было слишком глубоко, чтобы быстро бежать, а с другой – слишком мелко, чтобы оказаться вне досягаемости. И как только он это сделал, Ноль-Шестая бросилась в атаку.

– Началась погоня с тучей брызг, с тасканием друг друга туда-сюда, туда-сюда.

Олененок весил больше ста килограммов, так что Ноль-Шестой понадобилось около десяти минут, чтобы ухватить его за глотку, а когда она это сделала, он начал кричать. Господи, как он кричал! Так отчаянно! И еще минут десять или пятнадцать бился в агонии, бедный. В общем, идеального убийства не получилось, и наблюдавшие за этой сценой туристы почли за лучшее увести детей.