За гранью слов. О чем думают и что чувствуют животные

Еще совсем недавно не было вообще никаких «национальных парков» за семью заборами, возведенными для защиты открыточных видов, а был просто мир, единый и неделимый. В 1806 году экспедиция Льюиса и Кларка[53] подошла к берегам реки Йеллоустон. И там, где ныне стоит крупнейший город штата Монтана, Биллингс, то есть на приличном расстоянии от заповедника, Кларк не пожалел драгоценных остатков чернил, чтобы записать для нас, потомков: «Перечислить или оценить разнообразие видов местной фауны, обитающей в долине этой реки, а именно: бизонов, оленей, антилоп, волков, – не рискуя вызвать недоверия, не представляется возможным, посему в дальнейшем эту тему я намерен обходить молчанием».

На вид Йеллоустонский парк весьма велик, но на деле это не так. Прямые углы его границ возникли в угоду туристическому ажиотажу вокруг всех этих гейзеров, термальных источников и горных видов. А о том, что для представителей фауны он категорически не подходит, в 1872 году никто и не думал. Кому какое дело, что обитателям приходится каждую зиму уходить из заповедника, чтобы не умереть с голоду? Ничего, гуси вон тоже осенью на юг тянутся. Для оленей и бизонов Йеллоустон – чисто летнее пастбище, находиться здесь круглый год животные не в состоянии. Зимовка на высоте 2133,6 метра над уровнем моря – вещь суровая. Слишком суровая. С наступлением осени высокогорное плато пустеет. Из семи обитающих на территории заповедника популяций оленевых мигрируют шесть. Большинство оленей и бизонов уходят на юг. Территория, которая требуется для Большой Йеллоустонской экосистемы, предполагающей обитание крупных животных в естественных условиях, превышает размеры существующего парка в восемь раз. Может ли один волк прожить всю жизнь в пределах заповедника? Попробовали, получилось, может. А может ли в таких пределах существовать жизнеспособная популяция волков? Нет, заповедник для этого слишком мал. Значит, волки тоже уходят, а потом возвращаются. Но возвращаются, увы, далеко не все. И каждую осень представители крупной фауны тянутся с высокогорного плато в долины и окрестные равнины, где можно прокормиться, чтобы протянуть зиму. Правда, там же можно легко налететь на пулю.

13 ноября 2012 года в двадцати километрах от Национального заповедника Шошони охотники подстрелили матерого волка весом 60 килограммов, самого крупного в стае. Охотников интересовала только шкура. Шкура, обладатель которой был залогом мастерства и опыта взрослых волков стаи. Убитым волком был Семь-пятьдесят четыре.

Стая вернулась в заповедник. Но ненадолго. Братья Семь-Пятьдесят четыре и Семь-Пятьдесят пять за всю жизнь не расставались ни на день и отлично ладили. Отсутствие Семь-Пятьдесят четыре ощущали все. Но из-за того, что охотники унесли тушу с собой, никто из волков не видел его мертвым, то есть понять причину его отсутствия они не могли. Бывает, волк отбивается от стаи и бродит где-то несколько дней, а потом возвращается. Мы не знаем, сколько раз в жизни стае долины Ламар приходилось сталкиваться с тем, что такое пальба, и приходилось ли вообще. Мы не знаем, понимали ли они причину отсутствия своего товарища.

И вот стая опять выходит за пределы заповедника. Может, они хотели найти Семь-Пятьдесят четыре, а может, ими двигало другое желание, ради которого они вообще пришли в эти места, – охота. Не важно, что они собирались делать: оплакивать погибшего, искать его следы, обследовать новую территорию, охотиться на дичь, водившуюся на этой территории в изобилии, или у них был целый набор побудительных причин, – важно, что они снова пришли практически на то самое место, где встретил свою смерть Семь-Пятьдесят четыре.

6 декабря 2012 года неизвестный застрелил Ноль-Шестую.

Ее гибель для остальных членов стаи была подобна землетрясению. Наблюдатели чувствовали то же самое. У них в голове не укладывалось, что волков, которых они так близко и хорошо знают, кто-то может взять и – пиф-паф! – застрелить.

Закон об исчезающих видах 1973 года позволяет отнести вид к категории «исчезающих», если его представители «подвержены угрозе вымирания из-за своей критически малой численности на всей или значительной части территории обитания». Волки под этот охранный статус попадают. На исконных территориях обитания они истреблены повсеместно. По оценкам исследователей, до появления в Северной Америке переселенцев из Европы поголовье волков на нынешней территории континентальных штатов[54] насчитывало миллион особей, и на одном только Западе, включая Мексику, их бегало не менее трехсот восьмидесяти тысяч. К 1930 году на исконных ареалах обитания сохранилось не больше 5 % волков, то есть вид был истреблен на 95 %. Поэтому волки более полувека считаются вымирающим видом.

До того как на земли Северной Америки ступила нога колониста-европейца, весь континент был опутан волчьими тропами.