За гранью соблазна

Но Ксандер шагнул к ней и встал так близко, что их тела почти соприкасались. Он сердито смотрел на нее. Он что, планировал порвать с ней? Решил, что наследство не стоит того, чтобы терпеть ее целый год?

— Я никогда не планировал спать с тобой. И мы оба знаем, что опасно искушать судьбу. Но мы явно не были способны проявить самоконтроль, — сказал он.

— Говори за себя. Я могла остановиться в любой момент, — солгала Пандора.

Его взгляд сделался нежным.

— Я подумал, что мы можем ненадолго задержаться в Японии.

«Задержаться?» Это звучало слишком хорошо, и он явно имел в виду то, чего она хотела.

— На сколько?

— Мне не нужно быть в Нью‑Йорке на следующей неделе. Компания обойдется без меня. А я не был в отпуске уже три года.

— То есть ты хочешь отдохнуть?

— Мне кажется, мы оба это заслужили. Считай это наградой за соглашение с «Танака». Кроме того, предполагается, что мы безумно влюблены друг в друга.

Они все еще играли свою роль, разве нет? Он продолжал думать, как это все будет выглядеть в глазах окружающих. Но он хотел ее, пусть только сейчас. И она… она тоже хотела его. Но она все равно должна была попытаться защитить себя.

— Это все будет длиться только одну неделю. Пообещай мне это, Ксандер.

Ее тело было напряжено от желания, которое вызывал в ней этот невероятно сексуальный мужчина. Но она должна была знать, где проведут границу, иначе ее мозг будет без конца искать разные варианты.

— Обещаю. Другого я и не прошу, — мягко пробормотал он и куснул ее за ухо.

Он был ее наркотиком, в этом не было сомнения. И Пандора отчетливо поняла, что согласится на все, что он будет готов дать ей. И к черту все последствия. С ними она разберется позже.

Глава 11

Приключения, которые запланировал Ксандер, заключались в том, что они целый день обследовали Киото, а вечером сели в экскурсионный поезд, который должен был стать их домом на ближайшие пять ночей. Поезд казался воплощением роскоши; обычно в нем размещалось не более восьми групп, которые стояли в очереди не менее двух лет. Конечно же, Ксандер сумел выкупить весь поезд на неделю без предварительной договоренности.

У них были личный шеф‑повар и небольшой штат прислуги, поддерживающей восхитительно аутентичную японскую атмосферу. В спальне одна стена и крыша были стеклянными, и они занимались любовью на фоне проплывающего мимо пейзажа.

Ксандер был внимателен и заботлив с ней. Когда Пандора уснула, читая книгу, он бережно укрыл ее одеялом. Он отвел ее на смотровую площадку, чтобы за десертом наблюдать за садящимся солнцем. За обедом он отдал ей свою порцию овощных пельменей, потому что почувствовал, что она их очень любит. Не говоря уже о том, что в спальне он был воплощением такта и безошибочного инстинкта.

Но все же Ксандер оставался Ксандером. Он с самого начала ясно изложил свою позицию касательно их взаимоотношений, а Пандора была вполне счастлива на неделю позволить себе просто наслаждаться жизнью. И она готова была по возвращении в Нью‑Йорк играть роль, которую он ей предназначил.

Но сейчас, путешествуя с ним, она не представляла, какой станет ее жизнь без него. Она вспомнила, как планировала, что будет много путешествовать и не бояться приключений… но все это стало казаться ей скучным и безликим.

По истечении года они расстанутся и, возможно, больше никогда не увидятся. И то, что он решил посвятить эту неделю ей, не означало, что он изменил свои взгляды на отношения с женщинами. Ей следовало помнить об этом.

Предполагалось, что она не станет привязываться к нему. Она сказала, что короткая связь — это все, чего она хочет. Может быть, вначале она и сама верила в это. Но сейчас уже не могла отрицать, что окончание этой интерлюдии будет суровым испытанием для нее. Она даже не была влюблена в своего первого бойфренда, и тем не менее когда он бросил ее, ей потребовалось несколько недель, чтобы пережить это. Ей стоило немалого труда строить успешные интимные отношения с мужчинами, и, что естественно, она всегда тяжело переживала конец этих отношений.

В их предпоследний день они гуляли вдоль стены у берега моря. Легкий ветерок обдувал ее разгоряченные щеки, и она пыталась дышать ровно, чтобы успокоиться. Ее сердце билось слишком часто, а дыхание было неровным.

Словно почувствовав, что она пытается отдалиться от него, Ксандер придвинулся к ней и обнял ее.

Боль сдавила ее сердце. Она сделала глубокий вдох, наслаждаясь запахом его одеколона и его кожи и пытаясь сохранить его в памяти. Потому что она знала, что только воспоминания останутся у нее после окончания этой проведенной вместе недели.

— Ты что‑то притихла, — пробормотал Ксандер, прижимаясь губами к ее виску.

Пандора не ответила, и он отстранился, нежно взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза.

— Привет.

— Привет, — откликнулась она, заставляя себя улыбнуться.

— Все в порядке?

— Я чувствую себя немного не в своей тарелке, — сказала она, сама удивившись тому, что сказала правду.