За гранью тьмы

Какое-то время я просто погружался. Сердце забилось быстрее то ли от волнения, то ли от изменения давления. Пару раз я останавливался, минуту-другую висел на одном уровне, потом продолжал погружение. Вокруг, сколько я ни старался всмотреться в темноту, ничего видно не было. Вспомнился сон, в котором я плыл сквозь черноту космоса, и я невольно представил, что нахожусь сейчас где-то вне нашего мира. От этих мыслей стало ещё более жутко, и я постарался их отогнать. Снял с пояса фонарик, включил, направив свет вперёд. Увы, видна была лишь взвесь в толще воды — не то водоросли, не то грязь. Наверное, фонарь был недостаточно мощным для исследования морских глубин.

Спуск в очередной раз прекратился. Интересно, я уже погрузился на пятьдесят метров, или нет? Краем сознания я уловил какой-то шум, но он был до того незначительным, что я даже не понял, что именно услышал. Вскоре спуск возобновился и продолжался уже без остановок, и у меня стала кружиться голова, появились тошнота и слабость. Перед глазами запрыгали тёмные пятна. Вдруг движение прекратилось. Не как прежде, а резким рывком, отчего сперва меня даже дёрнуло вверх. Почему меня так неровно спускали?

Додумать эту мысль у меня не вышло — в голове словно вспыхнул фонарь. Невозможно объяснить это чувство. Казалось, меня просвечивают насквозь, словно я сделан из стекла. Видимо, это Разум пытался нащупать искателя. Или уже нащупал и воздействовал на него.

Ответ не заставил себя долго ждать — море задрожало от воя. Звук был вездесущим, постоянным, протяжным, не похожим на предыдущие.

А потом вой прервался. В ожидании того, что произойдёт дальше, я затаил дыхание, прислушиваясь и вглядываясь в темноту, и вдруг заметил слева от себя движение. Я дёрнулся в скафандре и чуть не заорал, предполагая, что это сам искатель явился уничтожить меня. Но то, что я увидел, было, наверное, даже страшнее. В свете фонарика я увидел погружающийся в глубину труп Егора с неестественно вывернутой головой.

Оцепенев от ужаса, я проследил за телом, пока оно не исчезло во тьме внизу. А потом почувствовал, что снова погружаюсь. И заорал.

Сомнений не было: Егора убил Антон. Если точнее, Разум. Оставалась, конечно, вероятность того, что нас нашли военные, но я сомневался, что они сворачивают людям шеи голыми руками.

Зачем Антон это сделал? Ответ пришёл мне в голову мгновенно: чтобы Егор не мешал. Чему? Моему погружению. Егор же обещал всё контролировать и не опускать ниже допустимой глубины. А погрузиться, видимо, нужно было глубже. Разумеется, Разум не стал сообщать нам об этом, ведь я бы тогда отказался. Равно как и Егор не стал бы участвовать. Ведь для меня это серьёзный риск.

Я орал, размахивая руками и ногами, пытаясь барахтаться, чтобы не тонуть, но это не помогало. Когда я сообразил, что нужно, для начала, отстегнуть свинцовые гири на груди и спине, пятна перед глазами были уже не чёрными, а кроваво-красными, и застилали всё поле зрения. В ушах зашумело, запищало, и это был не вой чудовища, а агония моего несчастного тела.

В голове промелькнула мысль, что сейчас я потеряю сознание от перепада давления и вскоре умру. Чувство, что меня просвечивают, стало ярким, почти телесным. Я чувствовал себя книгой, которую раскрыли и листали, страницу за страницей. И, наконец, я снова услышал поднимающийся вой из глубины. Кажется, в темноте вокруг что-то даже шевелилось. Что-то, ещё более тёмное, чем тьма. Может, мне это и примерещилось. А потом я потерял сознание.

И умер.

— Кирилл Сергеевич, пятница же! — возмутился Олег.

От страха я подскочил на месте и чуть не упал. Где я?! На своей работе? В Ярославле? Что это, предсмертные галлюцинации?

— Кирилл Сергеевич, — снова позвал Олег, обеспокоенно глядя на меня. — Вы как, нормально себя чувствуете?

Имеет ли смысл отвечать? Или через мгновение этот бред оборвётся вместе со смертью моего агонизирующего мозга? Я же прекрасно понимал, что моё тело должно было находиться в водах Приморского края, очень глубоко, так что происходящее вокруг казалось не просто глупой, а даже и пошлой шуткой. Тем не менее, я на автомате выдал:

— Да, всё нормально. Можете идти.

— Серьёзно? — Олег обрадовался. — Отлично! Я, э-э-э… отчёты в понедельник переделаю, ладно?

— Ладно, — отмахнулся я, оглядываясь по сторонам.

Всё выглядело совершенно реальным. Я наклонился над столом Олега и провёл рукой по столешнице. Пропустил между пальцами листы бумаги — бездарно выполненного отчёта, но потом отдёрнул руку. А если это снова видение?

— Кирилл Сергеевич, — требовательно позвал Олег. — С вами точно всё в порядке?

— Да. Нет. Чёрт его знает.

Повернувшись к Олегу спиной, я зашагал к себе в кабинет. Там, закрыв за собой дверь, отдышался, постарался усилием воли успокоить колотящееся сердце, признал поражение и сел в кресло за рабочим столом.

Дверь раскрылась, и на пороге оказалась женщина. Лариса Александровна, одна из моих подчинённых. Ничего не говоря, она закрыла за собой дверь и подошла к столу.

— Чего вам, Лариса Санна? — спросил я. Снова на автомате, наверное.