За гранью возможного. Биография самого известного непальского альпиниста, который поднялся на все четырнадцать восьмитысячников

Но меня не миновали и трагедии. Первым таким известием стала гибель Дордже на Эвересте в 2014 году, когда обрушился серак [12], вызвавший огромную лавину. Цунами из снега и льда обрушилось на ледопад Кхумбу, убив шестнадцать шерпов, случившееся назвали одной из самых больших трагедий на горе. В тот сезон восхождений на Эверест не было – гиды и носильщики отказались работать в память о погибших. Я узнал о смерти Дордже, находясь в зоне боевых действий. Было очень тяжело, но на войне невозможно скорбеть – нельзя позволить себе расслабиться, нужно продолжать работать, будто ничего не случилось.

Несколькими месяцами позже командование объявило, что наше подразделение будет участвовать в спецоперации в мае 2015 года, то есть как раз тогда, когда должно было состояться восхождение гуркхов на Эверест. Это означало автоматическое исключение меня из числа восходителей, и я был очень разочарован. Вся работа, вся подготовка к экспедиции, в том числе восхождения на Дхаулагири, Ама-Даблам и Денали, оказались напрасными. Мои тело и разум были нацелены на подъем на Эверест, но пришлось забыть о разочаровании. Ведь я не профессиональный альпинист, а спецназовец и должен действовать на поле боя, а не роптать и печалиться. Но, оглядываясь назад, думаю, что судьба уберегла меня.

Когда экспедиция гуркхов собралась в базовом лагере Эвереста, в регионе произошло землетрясение магнитудой 8,1. Огромная лавина вновь обрушилась на базовый лагерь, и на этот раз погибло еще больше людей, чем годом ранее, – двадцать два человека. Из гуркхской команды, к счастью, никто сильно не пострадал, однако восхождение пришлось отложить, потому что в тот год отменили все экспедиции. Я узнал об этом, неся дежурство на отдаленной военной базе, – новости о землетрясении несколько дней не сходили с первых страниц газет. Новую попытку восхождения гуркхов решили предпринять в мае 2017 года, и у меня появилась надежда все же попасть в экспедицию.

Разумеется, никто не мог гарантировать, что удастся взойти и в 2017-м. За два года могло произойти все, что угодно, в том числе начаться очередная военная операция, и в этом случае пришлось бы вновь пожертвовать альпинистскими амбициями. Так что я постарался забыть об Эвересте, однако не забывал об альпинистских тренировках, чтобы набраться опыта и к назначенной дате быть в хорошей форме. А потом неожиданно появилась возможность взойти на высочайшую гору мира на год раньше.

У командования изменились планы. В течение полугода я тренировался на секретной базе, готовясь отправиться на специальное задание, и вдруг выяснилось, что вместо запланированного задания придется отправиться на другое и совсем в другое место.

– Нам сейчас нужны там такие опытные, как ты, – сказал сержант-майор.

– Черт! Я же приехал оттуда всего полгода назад! – ответил я.

Однако новое назначение уже утвердили, и деваться было некуда. Но нет худа без добра.

– Слушай, Нимс, давай мы дадим тебе четыре недели отпуска вместо трех положенных, как тебе такая мысль? – спросил сержант.

С одной стороны, это хорошее предложение. Я уже обещал жене, что в следующий отпуск поеду с ней куда-нибудь на море – хотелось немного восстановиться. Плохо то, что я знал, что не выдержу четырех недель пляжного отдыха и ничегонеделания. Валяться в шезлонге, слушать музыку, смотреть на море и загорать – уже через пять минут мне станет скучно. И тут я понял, что появилась возможность…

Смогу ли я подняться на Эверест?

Это большой риск. Стандартное время восхождения на эту гору около двух месяцев, только за восемь недель можно получить надлежащую акклиматизацию. Но, черт возьми, ведь смог я подняться на Дхаулагири за три недели, почему бы не попробовать и на Эверест за четыре? Беспокоила и финансовая сторона. Стоимость восхождения на Эверест колеблется в пределах от пятидесяти до шестидесяти тысяч фунтов стерлингов, это баснословная сумма. Поначалу жене идея не понравилась, но когда я объяснил ей, что никто не гарантирует мое участие в гуркхской экспедиции годом позже, она изменила свое мнение. Но понимая, что такая возможность, скорее всего, больше не представится, я подумал: ну и что? И отправился в банк за кредитом.

– На что планируете потратить деньги, мистер Пурджа? – спросил клерк.

– Хочу купить машину, – солгал я.

Получив пятнадцать тысяч фунтов и добавив к этой сумме свои сбережения, я забронировал рейс до Катманду.

Однако частичное решение финансового вопроса – лишь полдела. Вылетев из Англии, я прикинул, что большинство восходителей в этом сезоне уже находятся в районе лагеря III и получили соответствующую акклиматизацию, чтобы продолжить подъем через открытое всем ветрам Южное седло – перемычку, соединяющую Эверест с другим восьмитысячником – Лхоцзе. С помощью шерпов можно быстро добраться из аэродрома в Лукле до базового лагеря, а затем и подняться в верхние лагеря, но я хотел совершить восхождение без помощи шерпов.