За каждый метр

– И фанатов с той стороны мы всех знаем, – говорит Дима, – «Кракен» и РДК, и они нас знают. Мы еще до 2014 года разошлись с ними. И знаете, кто туда попал? Вот чувак на воровстве попался, не в том смысле, что за руку поймали, а так… подозрения. Переворот на Украине, и он сразу там. Все, кто с гнильцой, на ту сторону метнулись. Получается, что не футбол у них главное.

– А у кого футбол главное? – спрашивает Проза.

– А вы стадии футбольного фанатства знаете? – вопросом на вопрос отвечает блондин.

Фанаты начинают спорить между собой, говорить одновременно, наконец Проза записывает за Димой:

– Первая стадия совсем не про спорт: арматура плюс дух. Вторая стадия: алкоголь плюс арматура. И только на третьей стадии появляется спорт: спорт плюс алкоголь!

В столовую вбегает боец:

– Комбат вызывает всех! На задачу!

Фанаты вскакивают и, не прощаясь с Прозой, выбегают из землянки.

10.20

По лесной дороге в колонну по одному проходят бойцы в полной выкладке, помимо автоматов и пулеметов они несут боекомплект. Замыкает колонну Тихий – чеченец из Омской области. Имам Шамиль, так его представил Прозе Дрозд.

– Мы на полигон. Идемте с нами! – предлагает Тихий. – Пострелять дадим!

– Конечно! – соглашается Проза и, подладившись под быстрый шаг третьего взвода разведроты, спрашивает: – Говорят, вы – имам?

– Был.

– И как вам война с религиозной точки зрения?

– В смысле? – не понимает вопроса Тихий.

– Отец Пересвет жалуется, что мусульман среди бойцов много, а имамов не хватает. Ходят к нему про Бога поговорить.

– Правильно. Бог – он един. Пускай ходят.

– А к вам ходят?

– Да. Все спрашивают, татары в основном: «Мы – шахиды? Мы – шахиды?» Мечеть ведь вне политики. Я взял на себя ответственность. Да, говорю, мы – шахиды. Что в Коране написано про ЛГБТ? Грех! Мы здесь с ЛГБТ-культурой боремся, как Аллах велел. Они: «А людей убивать не грех?» Греха боятся.

Тихий замолкает, пробегает вперед, чтобы переброситься репликами с бойцом во главе колонны, потом останавливается, ждет Прозу.

– И что отвечаете?

– А что отвечаю? Говорю, когда человек раком болеет, опухоль надо резать. Мы пришли сюда резать раковую опухоль. Без разницы: христиане или мусульмане, русские, татары, чеченцы.

– С чеченцами встречались здесь?

Тихий опускает голову, чтобы спрятать глаза под каску, но Проза видит, что собеседник скривился, и уточняет:

– Гадости про «Ахмат» рассказывают.

– Да разные чеченцы встречаются. И «Ахмат» разный. Мы в гаражах в Кременной стояли, в смысле – нашему взводу дома не хватило, жили в гаражах. И видим двоих – гараж вскрывают. Узнали, что внутри машина, и решили отжать. Мы их прижали, а они пафосные такие, чистенькие, наклейки – «Ахмат», флаг Чечни. Один турок оказался, а второй вообще русский.

Тропа сворачивает с опушки леса в поле, откуда слышны выстрелы. Полигон.

– Вот, говорят, мы узнали, хозяин – за «укропов», уехал, мы… трофеи. А я ему: хочешь трофеев, пошли со мной, захватим опорник – будут тебе трофеи. А сейчас ты чужие трусы с веревки воруешь. Еще раз увижу, Рамзану Ахматовичу о вас расскажу. Всё! Больше не появлялись.

На огневой позиции лежит бревно, на которое бойцы Тихого аккуратно складывают оружие так, чтобы лесной песок не попал в стволы. Трое из них надувают разноцветные шарики. Проза о их назначении не спрашивает, понятно же, что сейчас сам все увидит.

Тихий уходит вперед, где должны быть мишени, но вместо них он крепит шарики на разной высоте: у земли, на пне, в амбразуре учебного опорника, на разной дистанции. Но расстояние не полигонное, ближе, чем положено по нормативам. Бойцы разбрасывают по огневой позиции в хаотичном порядке бревна и просят писателя посторониться. Первыми тренируются пулеметчики. По одному они ложатся на огневой, устанавливают пулемет на сошки. Тихий становится рядом и командует:

– Красный! Синий! Зеленый! Красный! Желтый!

Пулеметчик ерзает по огневой, то и дело перемещая прицел, его задача – поразить шарики в последовательности, хаотично задаваемой Тихим.

Пока оба пулеметчика отдыхают, к занятию подключаются остальные – стреляют из автоматов.

Ответственный за стрельбище смуглый бородач предлагает Прозе пострелять в сторонке по мишеням. Тот соглашается и некоторое время упражняется из АК—12, АК—74, трофейной снайперской винтовки, АГС и пулемета «Корд». Пальцы с непривычки начинают болеть. Изюминка полигона – трофейный американский пулемет «браунинг», правда, с оторванным пламегасителем. Прицелиться из него невозможно, но у пулемета нет отдачи – и можно пострелять «стоя с рук».

Заметив, чем занят Проза, Тихий окликает его и демонстрирует мастер-класс стрельбы с рук из двух пулеметов. Отдача такая, что он еле стоит на ногах, потому делает лишь короткие очереди.

Второй цикл упражнений во взводе Тихого – стрельба по шарикам в движении. Каждый боец пересекает заваленную бревнами огневую позицию и стреляет из положения стоя. Тихий идет рядом и все так же командует:

– Желтый! Зеленый! Белый! Желтый! Красный! Красный!

Во время перерыва, пока бойцы меняют шарики, Проза замечает, что среди них нет снайперов, и спрашивает: