За краем мира

Рядом с мальчишкой стояла, поставив одну ногу на скамью и опираясь локтем о колено, высокая, тонкая девушка, наверное, лет пятнадцати. Очень, очень красивая. Совершенно не похожая на Моллиных подружек по школе. Мягкие обводы скул, высокие выгнутые брови, большие глаза, подбородок с ямочкой.

Да, большие глаза… янтарные. Молли никогда и ни у кого не видывала таких глаз. А вот вместо волос — Молли ойкнула — вместо волос у девушки был волчий мех.

Белый мех полярного волка, недлинный и густой, немного спускавшийся ей на высокую шею.

Носила она тёмно–серую суконную курточку с такой же ярко–алой вышивкой, что и у Всеслава, и широкие порты, заправленные в мягкие кожаные сапожки.

— Ты… ты… — только и могла лепетать Молли, весьма невежливо тыкая в Rooskii пальцем.

— Volka. Вообще–то Таньшина, но Волка мне больше нравится. На твоём языке, наверное, будет Вольфи или Вульфи. Wolfie, — закончила она на почти правильном имперском. — А на нашем языке wolf будет volk, правда, похоже?

— П-похоже… — дрожа, кивнула Молли. Боже мой, боже мой, волк–оборотень? Вервольф? А–а–а, мама–мамочка!

Она с трудом подавила желание забиться с головой под одеяло.

— Пей. — Волка сунула Молли в онемелые пальцы кружку с чем–то обжигающе–горячим. — Пей, тебе нужно.

Всеслав всё это время молчал и, похоже, старался понять их разговор, напряжённо морща лоб.

—Я Всеславу старшая сестра, — продолжала Волка. — Sister — Sestra, тоже похоже как, правда? Почти одно и то же.

Молли еле смогла кивнуть.

Да, и в самом деле похоже. Sestra. Volk. Volk…

Folk — народ, a volk — волк на языке Rooskies. Народ волков…

Как же близко. Как похоже. И как… соответствует, подумала она, глядя на Волку.

— Пей! — уже суровее приказала та, видя, что Молли колеблется. — Ты едва за Kostyanoi Predel не ушла, глупая.

— Kostyanoi… что?

— Э-э… край, из костей сделанный, — кое–как объяснила Волка. — Чуть не умерла, значит. Да пей же! — в янтарных глазах сверкнуло что–то и впрямь волчье.

Молли поспешно поднесла кружку к губам.

От неведомых ароматов, от чуть горьковатого, насыщенного вкуса разом закружилась голова, нахлынула слабость.

— Так–то оно лучше, — одобрительно кивнула Волка, и Всеслав кивнул тоже. Он глядел на Молли без улыбки (чего ей сейчас, как оказалось, очень даже не хватало), но по–доброму, удивительно по–доброму.

— В-Волка… а откуда ты… наш язык… — мысли путались, слова заплетались им вослед.

— Откуда я ваш язык знаю? — отозвалась та. — Учила. С… вашими. Э-э… пленными, — вспомнила она выражение. — Или ты думаешь, никто ваш имперский выучить не может? Пфе! Лёгкий язык. Наш–то, спорю, потруднее тебе освоить будет.

— О-освоить? — пролепетала Молли. — 3-зачем? И… вы меня… вы меня что же…

— А как ты думаешь, — жёстко сказала вдруг Волка, нагибаясь к ней и глядя прямо в глаза, — мы с братом для того тебя из–под пуль вытаскивали, чтобы домой отправить, к маме и папе?

Молли задрожала.

— Т-ты… волк–оборотень… вереволк… вервольф… ты меня…

— Вот глупая! — расхохоталась Волка — и миг спустя, поняв, чего испугалась Молли, присоединился к ней и Всеслав. — Нет, я тебя есть не стану. Кто ж ест таких грязных, немытых девчонок! Вот погоди, я тебя в… доме мытья[15]… э–э–э… испарю… evaporate… эвапорирую… тьфу ты! Короче, сама увидишь. Отмою, словом. А то сейчас от твоего запаха у любого уважающего себя волка насморк приключится и нос сам собой заложится. Гарь, сажа, уголь, масло машинное, порох… Ну и пот тоже, — безжалостно добавила она, заставив Молли вспыхнуть до корней волос. — Мы тебе одежду принесли, твоя вся в гари да в крови.

В крови… Мисс Барбара! «Доченька!»…

— А, а что случилось… — запиналась Молли, — я только хотела спросить… не обидеть… что случилось…

— С той женщиной, что тебя дочкой назвала? — жёстко оборвала её Волка. — Всеслав скажет. Он обратно ходил, покуда я тебя да Предславу Меньшую выхаживала.

— Predslava? — опять не поняла Молли.

— Вы её Седой величаете, — коротко пояснила Волка, взгляд её оставался поистине волчьим. — Ты её подстрелила. Забыла?

— Я-а? — вся сжалась Молли.

Ой, ой, ой, ну да, я ж попала…

— Я стреляла… в медведицу… — выдавила она и заморгала. В носу предательски защипало. — В… зверя, не в человека… А… откуда вы знаете…

— В людей ты тоже тогда стреляла будь здоров, — мрачно сказала Волка, переглянувшись с братом. — В наших. Русских.

Да, это не Rooskies Норд—Йорка… Волка произносила слово отличимо по–другому.

— Седая всё знать, — вступил в разговор Всеслав, словно стараясь увести их от опасной темы. — Она сказать, только магик мог её попадать.

— Прошедшее время, братец, — поморщилась Волка. Она произнесла это на имперском. — У неё была защита, Блэкуотер. Потому–то все эти пушки–митральезы её даже задеть не могли. Ты смогла. К счастью, несильно. Потому что ты ещё не настоящая volshebnitsa. Не настоящая… чародейка.

— Но силы ты имеешь, — подхватил Всеслав. — Нам они нужны. Потому–то мы тебя и… унесли.