За ледяными облаками

Майор, дождавшись результатов экзекуции и эффекта от нескольких очередей поверх голов, продолжила:

– Это – предложение по решению первого вопроса. Ясно? Хорошо, зяблики обкаканные, бояться вы умеете, но и головами тоже думаете. Разрешаю главе города выполнять. По дороге пройдитесь мимо лазарета, полюбуйтесь на работу моих саперов.

Чертова курва восхищала Клыча. Не баба – огонь. Не хватка – клещи. Не зубы – лесопилка. Попадешь на такие – враз сожрет и не поперхнется. Час – на захват вполне себе крепости по нынешним временам, час! И еще ворочает толпой, как не каждый мужик своим причиндалом – полюбовницу.

– Ты, ты, ты… и ты, милая девочка, пять шагов вперед. Мамку на место. Двадцатый, не калечить. Эти дети поедут со мной. Оставлю их дальше, на первой остановке, и не приведи вас Бог пытаться помешать. Передать весточку вперед, сделать что с путями, устроить саботаж в пути. Все умеют разделывать мясо? У меня с собой повар, разделывает сказочно. Может – быстро, может – медленно. Пойдет не так хотя бы что-то… Трое будут кушать рагу из четвертой, вот этой златовласки-принцесски. Ясно?!

Еще бы не ясно. Клыч хрустнул деревянным шампуром и даже огорчился. Не успел насладиться угольками и такими тугими сухожилиями в полной мере. На всякий случай поискал бабу-торговку. Но то ли у той суслики кончились, то ли урон от удара оказался сильнее, но нигде ее не было.

– Третье, люди, слушайте внимательно. Я ищу троих путников. Они или здесь, или были здесь. Парень-башкир и две женщины. Молодых. Кто знает – подходит и говорит. Получит магазин пятерки, если данные верные. Нет, так присоединится к вон тому акробату.

Лапшин уже затих, но аллюзия оказалась ясной.

– И еще!

Вот тут Клыч даже расстроился. Ну, не стоит же так сильно перегибать палку, дорогая. А ну как мы с тобой распишемся или, того хуже, обвенчаемся… как с такой жить? Через секунду до него дошло… И Антон Анатольевич заподозрил в майоре сильного мутанта-психокинетика. Не иначе. Придет же в башку такая дурь напополам с блажью. Но этой-то?! Устал, точно, просто устал.

– Нанимаю добровольцев. Вон те, вот те, и вы тоже, дамы и господа, товарищи и гражданки, к вам обращаюсь. Чует мое сердце, что не местные вы. А если и местные, то мстить вам точно не захочется. Я знаю, чем вы зарабатываете. Убийства – вот ваше ремесло, и ремесло не хуже других. А плачу за мастерство хорошо, уж поверьте.

Вот так вот… Клыч прибавил к «контрольному звонку в голову» еще и «добить топором». Верно же все усмотрела и поняла. Эту публику Клыч знал, они знали его, косились, но помалкивали. Верно, ребятки, вы уж пасти не разевайте. Думайте, мозгуйте, хрен к носу подводите, глядишь, до чего и дотумкаете. А он, Клыч, пока спокойно посидит, посмотрит, может, чего подскажет.

– Записываться здесь. Пятый, ты на контроле. Чего тебе?

Это уже Клычу, стоявшему рядом и ковырявшему щепочкой в зубах. Больно уж суслик попался поганый, все зубы забил.

– Вон те трое – вместе брать лучше не стоит. Или взять тех двух баб. Посадить в одном вагоне, только следить. Схлестнутся – хуже не придумаешь. Длинный худой работает на администрацию, нужен такой?

– Благодарю за подсказки. Давно работает?

– Лет пять.

– Ясно. Пятый, этого к заму, в гости. Черт… хорошая реакция. Оружие забрать, Восьмой, объявляю благодарность за спасение жизни командира.

И так далее. Час – не час, выкатились они уже ближе к вечеру следующего дня. Локомотив, само собой, стоял не под парами, топливо ждали лишь к обеду. Для ускорения майор отправила одну «Выдру» с пятеркой бойцов. Сократили время на час. Войновская не злилась, лишь сильнее щелкала стеком по сапогу.

Погрузка, проверка герметичности, если можно так назвать резину, винты и проклейку чем-то вроде пакли щелей в составе. Про Волчьи ямы Клыч узнал на рынке, когда шлялся и собирал все слухи.

Пуля здесь был, ушел вчера, чуть опередив майора. Нагонять день сложно, а шел Пуля в Бугуруслан, город работорговцев и пайлотов. И что-то, то ли интуиция, то ли пятая точка, так и орали: гнать и гнать им еще поганого башкира. Но делиться мыслями с майором Клыч не торопился. Чем больше времени в пути, тем лучше.

На погрузке он уже не просто стоял рядом, а подавал советы, командовал железнодорожниками и балагурил с парой военных. Все шло, как задумывалось изначально. Все шло хорошо.

Настроение испортила лишь одиноко стоящая на перроне, за мешками бруствера, бабка. Ну, или тетка, кто поймет, глядя на нее, сколько ей лет? Клыч заходил в вагон. Зачем обернулся? Да как щелкнуло что-то, подсказало: на тебя смотрит.

Худющая, маленькая, опрятно одетая. Пусть даже опрятно разрезанное и подшитое одеяло не смотрелось нормальной одеждой. А он ее вспомнил. Утром тетка выла у больницы. Точно, она, как есть она. Кто-то у нее там помер от родов. Или вместо родов… врачей согнали в толпу, точно. То ли дочка, то ли внучка, какая разница, в общем. Не повезло тетке, ничего не скажешь.