За милых дам! Весёлые байки, анекдоты, рассказы и повести о женщинах и для женщин

Она мне постоянно врала, но мне это было безразлично. Да и понять я не мог, зачем ей мне врать, если я ничего от неё не требую, ни верности, ни постоянства. Встречались мы всё реже и реже, как вдруг она приехала советоваться со мной. Нашёлся какой-то тип лет тридцати двух, владелец коммерческих палаток. Она там у него подрабатывала. Он в неё влюбился и предложил замужество.

Мне снова стало интересно. Мы снова стали встречаться.

Вот так, влача это жалкое существование, я и доехал до марта месяца. Как пелось в одном романсе, «без слез, без чего-то ещё и без любви».

Однако любовь-то была. Никуда она и не девалась. Жила себе тихонечко и жила «в моём сердце…» и так далее, вы, наверное, помните слова этого бессмертного романса.

Однажды, когда я думал, что всё у меня уже нормально, что забыл я Татьяну начисто, а прошло уже восемь месяцев, как мы расстались, и вот, утром, читаю я в газете «Вечерняя Москва» гороскоп: «Тельцу предстоит встреча, которая заставит усиленно биться его сердце».

Вообще-то я на эти гороскопы не обращал никогда никакого внимания. И вдруг тут обратил. Вот, думаю, сегодня оно и произойдёт. Сегодня я её встречу, и как-то особенно встречу. И уже заранее волнуюсь. А ехать мне как раз сегодня на телевидение. Приехал. Прошёл мимо лифтов и понимаю, ещё нет, ещё не встречу. Зашёл в правый коридор, посмотрел, как там бананы продают, и сам себе сказал:

– Нет ещё. Рано.

Вышел из коридора, прошёл и ларьки, не вижу её у ларька, а себе говорю, или кто-то мне говорит:

– Вот теперь встречу.

Подхожу к ларьку. Она! Я ей говорю:

– Здравствуйте, я сегодня в газете прочитал: «Тельцу предстоит встреча, волнующая встреча».

Она говорит:

– Я ведь тоже Телец, значит, и мне эта встреча предстояла.

Мы пошли в бар. Я взял кофе, бутерброды. Сели за стол.

Я спросил:

– Как вы живёте, Таня?

Она сказала:

– Плохо, – и заплакала. – Ты не представляешь, что это был за год. Ты меня проклял.

Я, конечно, её успокаивал. Рассказал, что тут же побежал в церковь и покаялся. И вообще молился за неё каждый день.

Что же у неё было? Ребёнок болел, сама болела, на работе чёрт знает что. Рубрику давно прикрыли. Единственная радость – пьесу всё-таки ставят. Вот это была новость. Мою пьесу ставят, а я об этом ничего не знаю.

– Ставят, – продолжала она. – Частная антреприза. В нашем театре ничего не вышло.

Это я знал. В моем любимом театре давно изменились планы. Вместо моей пьесы ставили какую-то другую. А мою «красавицу» уже ставят в другом театре. Набрали не самых плохих артистов. На главную роль пригласили популярного, известного всей стране артиста. На женские роли тоже двух прекрасных актрисуль. И Татьяна в роли горничной. А почему же мне ни слова? Наверняка какие-то денежные дела. И вот сидим мы с ней. Она перестала плакать. Лицо её по-прежнему прекрасно. Тот же милейший овал. И глаза совсем не злые, огромные детские глаза. Падающие пшеничные волосы.

– Ну а что в личном плане?

Я ей рассказываю про Наташеньку, которую я хотел сделать телеведущей. Она поняла мой план, улыбнулась.

Теперь настала её очередь, и она сказала:

– Пока тебя не было, я влюбилась.

Это естественно, что-то в этом роде должно было произойти. Девушка красивая, почти свободная, ищущая.

– У нас с ним ничего не было. Один раз сидели в машине. Один раз поцеловались. Вот и всё.

– И кто этот счастливчик?

– Один режиссёр, а кто, я не скажу. Тем более что ничего между нами нет и, скорее всего, не будет. Мы не встречаемся, но я в него влюбилась. Вот и всё. Вся моя жизнь. С мужем совсем плохо. Смотрит на меня волком. Всё время кричит на меня. Один раз чуть не ударил. Представляешь, если он меня ударит, что от меня останется? Ребёнка жалко. Всё это у него на глазах.

Так мы и поговорили. Отвёз её домой. Ехал назад и думал: «Что же теперь делать? Ну, влюбилась в кого-то. Это, конечно, ерунда. Да ведь и я к ней теперь отношусь иначе. Не дрожу при встрече».

– Видишь, – сказал я ей, – оказалось, что у меня всё же есть воля. Не бегал за тобой, не унижался, не звонил.

– А я и не сомневалась в этом.

Конечно, я унижался до какого-то предела. Но потом удержало меня моё презренье. Так, кажется, у Есенина. Но оказалось, что любить её я не перестал. И надо было чётко понять, что делать дальше. Как себя вести. Я решил, что умный мужчина – а я себя таковым наивно считал – способен покорить женщину своей мечты. Это тот случай, когда я должен выложиться и во что бы то ни стало добиться её любви. Я должен стать ей необходимым. Она должна привязаться ко мне так, чтобы дня без меня не обойтись. Я должен каждый свой шаг, каждое своё слово продумывать. Она влюблена. Пусть. Я пережду. Я перетяну её на свою сторону. Судя по всему, тот режиссёр не пылает любовью к ней. Значит, скоро и её влюблённость закончится. Она бы не плакала, если бы всё у неё было хорошо.

Я решил попробовать сыграть в эту игру. Я звонил ей очень редко.