За пеленой лжи

Пока он разворачивался, она исчезла. Ему повезло, что он снова заметил ее сворачивающей на соседнюю улицу.

Здесь стрелять было нельзя – прохожих много.

Она поравнялась с высоким забором, нырнула в калитку.

На заборе висела вывеска – детский сад.

День нельзя считать совсем пропащим, успокоил себя Илья. Теперь он знает, где она работает, а это уже немало.

Илья вовремя успел добраться до университета и без опоздания вошел в аудиторию. Он даже успел позвонить Нине, хотел предложить ей вернуть ключи от квартиры Гены. Ну и узнать, нет ли чего нового от полиции.

Нина не ответила.

* * *

– Вставай, – позвал Виктор.

– Сейчас, – промычала Нина, не открывая глаз.

– Вставай! Или уж спи, что ли. Я тебя ждать не могу, договорился с ребятами с утра тестирование начать. Спи, попозже приедешь.

– Нет! – Нина открыла глаза.

Виктор наклонялся над ней и улыбался.

– Не уезжай без меня, – жалобно попросила она и засмеялась.

Просто так засмеялась, как когда-то в юности. Оттого, что жизнь прекрасна.

– Тогда вставай, – проворчал Виктор. – А то бужу тебя, бужу…

Он ушел на кухню, Нина вскочила, помчалась в ванную, потом второпях выпила кофе.

Они опоздали чуть-чуть, минут на пять. Виктор сразу ушел к программистам, а она, как обычно, начала просматривать объявления о тендерах. Ничего заманчивого для фирмы не обнаружила.

Пропущенный звонок она заметила случайно, когда сообразила, что забыла достать телефон из сумки и положить рядом с клавиатурой, как обычно.

Звонок был от свекра.

Нина тут же ему перезвонила. Илья Никитич не ответил. Нина положила телефон на стол, подумала, снова взяла телефон в руки и набрала городской номер квартиры свекра.

Ответил незнакомый женский голос.

– Простите… – растерялась Нина. Она не могла ошибиться, набирая номер, тот был занесен в электронную записную книжку. – А… Илья Никитич?..

– Его нет! – голос в трубке был молодой и встревоженный.

– А Любовь Васильевна? Я их родственница, меня зовут Нина.

– Ой! – обрадовалась трубка и перешла на шепот: – Хорошо, что вы позвонили. Плохо ей совсем. Не знаю, что делать. Говорю, надо «скорую» вызывать, а она отказывается.

– Я сейчас приеду! – Нина бросила телефон в сумку, тут же снова его достала, вызвала такси.

Виктору она позвонила уже из машины.

– Витя, мне надо ненадолго отъехать, – быстро доложила Нина.

– Куда? – недовольно спросил Виктор.

– К свекрови. Ей нездоровится. Пойму, что там происходит, и вернусь.

Она неправильно разговаривает, она испытывает его терпение. Надо было объяснить, что ей не хочется в прошлое. Ей хочется быть рядом с ним и думать только о нем. Она знала, что ему хотелось это услышать.

Нина сунула телефон в сумку.

От хорошего утреннего настроения не осталось ничего, навалилось предчувствие чего-то тяжкого, неизбежного.

От машины до подъезда она бежала. Впрочем, бежать было недалеко, всего несколько метров. Повезло, лифт стоял на первом этаже, не пришлось ждать лишнюю минуту.

Дверь открыла девушка, с которой Нина разговаривала пару дней назад. Фаина, вспомнила Нина.

– Я все-таки вызвала «скорую». Думала, это они уже приехали.

Нина быстро прошла мимо девушки.

– Она в спальне, – за спиной подсказала Фаина.

Любовь Васильевна лежала на застеленной покрывалом постели. Лицо у нее было серое.

– Любовь Васильевна, – позвала Нина.

Свекровь открыла глаза, сосредоточила на Нине взгляд. Глаза снова закрылись.

– Я пришла, дверь была не заперта, – зашептала за спиной Фаина. – Любовь Васильевна часто дверь незапертой оставляла, когда я должна прийти. Я к ней вошла, поздоровалась, а она лежит… Вот как сейчас.

Затрезвонил звонок, Фаина побежала к двери.

Без Фаины Нина не справилась бы. Девушка подсказывала, где найти свекровин паспорт, карточку медицинского страхования.

Все документы хранились в кабинете свекра, Нине потребовалось бы много времени, чтобы их найти.

– Инсульт, – устало предположил врач.

Врачей было двое. Или один был врачом, а второй фельдшером, Нина плохо разбиралась в работе «скорой». Обоим было лет по сорок – сорок пять, и оба отличались крепким телосложением.

Врач долго переговаривался с кем-то по телефону. Потом появился третий мужчина, принес носилки-каталку. Нина сунула врачу двухтысячную купюру, доктор поморщился, но деньги взял.

– Ехать с ней нет смысла, – сказал он Нине. – Ее отвезут в реанимацию.

Любовь Васильевну вывезли, Нина закрыла за «скорой» дверь.

– Вы идите, – предложила она Фаине. – А я дождусь Илью Никитича.

Девушка замялась, но предложению явно обрадовалась.

– Идите, – повторила Нина. – Я Илью Никитича в любом случае дождусь.

– Я бульон поставила варить, – Фаина кивнула в сторону кухни.

– Доварю, – пообещала Нина.

– Продукты все я купила, Илье Никитичу на несколько дней хватит. Как вы думаете, с Любовью Васильевной все обойдется?

Глаза у Фаины были грустные и испуганные.

– Будем надеяться.

Фаина потянулась к висевшей на вешалке куртке и остановилась.

– Ей давно уже плохо было.

– Да уж, – подтвердила Нина. – Сына схоронить, хорошего мало.