За последним вздохом (СИ)

А вот пятый боец из их группы был ему знаком. Черную пантеру с лоснящейся на боках шерстью он сначала принял за питомца охотника. Но вдруг, покончив с очередным противником, пантера села на палубные доски и превратилась… в кал’дорея. Не узнать ненавистную фиолетовую рожу было невозможно. Живым этот тип выглядел посимпатичнее, но, без сомнения, это был он — любимчик Артаса. Убийца Орбаза. Тассарианов дружок. И тут успел, пронырливый гад. Кольтира зарычал бы, будь у него горло.

Отвлекшись на этого ублюдка, преспокойно хлещущего воду из фляги, он не заметил, откуда выскочил еще один тип в красной повязке. Этот сражался значительно лучше остальных — бойцы Альянса с трудом уложили его вчетвером, не считая целителя.

— Нужно сообщить о победе над Ван Клифом на Сторожевой холм, Гриану, — заявил дворф. Он пинком перевернул труп, а потом наклонился и сдернул с него маску, чтобы убедиться, что противник мертв. Голова болталась на тонкой полосе плоти, и дворф рассек ее, чтобы уже точно обезглавить Братство. Бойцы ушли, не забыв помародерствовать.

Итак, Ван Клиф был мертв — с перерезанным горлом обычно не живут. А вот не-жить — можно. Не удивительно, что «В» теперь прятался, не желая показывать разлагающееся тело. Кто его воскресил?

Однако вместо некроманта в черном плаще из укрытия на палубе вышла человеческая девочка. Худенькая, черноволосая, с двумя косичками. Будь она эльфийкой, Кольтира не дал бы ей больше ста двадцати, а в возрастах людей он мало разбирался. Лицо девочки показалось ему знакомым — и неудивительно.

— Папа! — закричала она, падая на колени перед телом Ван Клифа. — Папа, папочка!

— Возвращайся. Кольтира, возвращайся, — вдруг позвал далекий голос, едва слышный из-за горестного воя ребенка. Торелий, что ли, шаманит?

Кольтира направился к источнику звука. Прямо сквозь стены и землю, до самого Луноречья. Как только увидел свое тело, дух понесся к нему, казалось, даже со свистом. Тело лежало на большой нетающей льдине в доме Лериссы, а не в шахте, где начинался ритуал. Кто же дотащил его, интересно?

— Некромантией балуешься? — спросил Кольтира, открывая глаза.

— Никогда! — обиженно отозвался Торелий, вздрогнув от неожиданности. — Это орочьи шаманы используют практики, опасно близкие к некромантии. А я — только общение с духами. Я просто подсказал тебе направление.

— Ты два дня не возвращался, — непонятным, деревянным тоном произнесла Лерисса. Дуться за «предательство» она не стала. Наверно, сообразила, что сама за такой срок уже успела бы остыть. А ему казалось, что он около часа там пробыл…

Обсудив с Лериссой и Алпертом местных детей, Кольтира смог примерно определить возраст девочки из видений. Прошло пять лет, значит, сейчас ей должно было быть лет шестнадцать-семнадцать, это около ста шестидесяти для эльфов. Торелий уверял, что духи показали именно ее неспроста. Наверно, она нашла влиятельных опекунов или кто-то использовал ее как знамя, как наследницу Ван Клифа, чтобы объединить остатки Братства Справедливости.

Отчитаться на Сторожевой холм поехали вместе с Алпертом. Добытые сведения были ценны, и заботящийся о карьере офицер должен показать свою причастность к их получению.

— Я не знал, что у Ван Клифа была дочь. Этот человек умел хранить тайны, — задумчиво произнес Камнегрив, услышав отчет. — Очень жаль бедную девочку, конечно же…

Последнюю фразу он произнес несколько рассеянно. Невольно закралась в голову мысль: а что бы сделал, если бы знал? Отдал в приют или как-то понадежнее избавился бы от потенциального источника проблем? Камнегрив велел описать внешность девочки, но прежде, чем Кольтира ответил, за стеной прозвучал сигнал тревоги и раздался рев гноллов.

— Ублюдки! Гореть вам за то, что вы сделали, — прошипел вдруг женский голос.

Кольтира и Камнегрив обернулись. Надежда Сальден смотрела на них, сверкая глазами от ненависти. В чем дело? До нее дошли слухи о жестокости дружинников при арестах?

— Что ты несешь, Надежда? — возмутился маршал, попутно раздавая указания по обороне Холма.

— Надежда? — криво усмехнулась «милая девочка». — Это то, что я должна была чувствовать, когда твои прихвостни отрубили голову моему отцу?! Нет никакой надежды! Есть только Ванесса. Ванесса Ван Клиф!

Вот кого Кольтире напоминала девчонка, рыдающая над телом главаря Братства! Не только ее отца, но и приемную дочку Сальденов. И глядя в прищуренные зеленые глаза, он узнал в ней ту самую таинственную особу, раз за разом ускользавшую от него.

Дальше события развивались стремительно. Толпа гноллов ворвалась на Сторожевой холм, а вели их уже знакомые Кольтире огр из шахты и гоблин из башни.

— Восстанем, братья! — заорала Надежда. Нет, Ванесса. «В».

Она подбросила в воздух порошок, от которого у живых остекленел взгляд. Парализующий? Чутье подсказывало, что никто не умер. На Кольтиру эта штука не подействовала. Он отшвырнул от себя гнолла, затем сковал ноги бандитам.