За пределами эмпатии. Терапия контакта-в-отношениях

Терапевт: И вы задержали ваше дыхание - прямо сейчас. Можете ли вы ощутить это задерживание дыхания?

Воспоминание болезненное, и Грета автоматически делает то, что она делала годами, чтобы контролировать боль: она напрягает свое тело и задерживает дыхание. Отчуждение чувств всегда сопровождается каким-то физиологическим зажимом, и в случае Греты такой зажим можно наблюдать непосредственно, хотя она сама может не осознавать, что она делает. Обращение внимания на это является еще одним приглашением сфокусироваться на непосредственном опыте и начать исцелять нарушенный внутренний контакт.

Терапевт: Вы что-то чувствуете?

Грета: Только здесь... (показывает на грудную клетку)

Терапевт: И если вы будете дышать полной грудью?

Грета: ...Кажется, моя спина немного чешется...

Терапевт: Расскажите мне эту историю еще раз, о трех ночах в одиночестве, -эту же историю, но во время рассказа попробуйте дышать.

Грета пока еще не может связать задержку дыхания со своей сдерживаемой тревогой; вместо этого она переходит к менее угрожающему физическому ощущению. Терапевт предлагает ей эксперимент («попробуй сделать это»), который поможет ей установить эту связь. Эта защита хорошо выучена и хорошо отработана: даже в ответ на такое прямое приглашение ей все равно трудно позволить себе понять, что ее просят сделать.

Грета: Не дыша?

Терапевт: Нет, с дыханием.

Грета: С дыханием... э-э...

Терапевт: Да. Мы знаем, что вы можете рассказывать, задерживая дыхание.

Грета: (в ее голосе слышны слезы) Когда мне было около восьми лет, мама работала в другом городе, примерно в 15 милях от нас, и, поскольку ей было слишком тяжело возвращаться после работы на автобусе, она оставляла нас дома одних.

Терапевт: То есть это история о том, как ей было тяжело.

Грета: Хм...

Терапевт: Как это для вас, когда мама говорит: «Мне слишком тяжело возвращаться и быть с тобой ночью»?

Ребенку нужен хороший, защищающий, заботливый родитель. Дети пойдут на многое, чтобы оправдать плохое или пренебрежительное поведение родителей, поддерживая тем самым иллюзию, что мама или папа - это именно такой родитель, который им нужен. То, что внимание Греты сосредоточено на трудностях ее матери, выполняет, таким образом, две функции: это позволяет маме быть хорошей, любящей матерью, в которой Грета нуждается (несмотря на то, что мама не находилась рядом с ней), и это также отвлекает ее внимание от ее собственной боли и потребностей.

Грета: Сейчас я думаю, что, вероятно, это было тяжело, но когда я была ребенком... не знаю, что я думала об этом...

Терапевт: Просто позвольте вашему телу ответить (Грета глубоко вздыхает). Просто позвольте этому произойти снова. Да. Дышите. Просто позвольте своему телу делать то, что оно хочет, пока вы рассказываете историю, (пауза) Расскажите мне снова эту же историю.

Грета: Когда мне было восемь лет, моя мать работала в другом городе, и нам приходилось оставаться дома в течение трех дней и трех ночей, совершенно одним.

Терапевт: Потому что ей было тяжело.

Терапевт добавляет объяснение, которое снимает ответственность с матери; Грета не обязана ее защищать. Освобожденная от необходимости оправдывать мать, обратится ли Грета теперь к своим собственным переживаниям?

Грета: Потому что ей было тяжело.

Терапевт: Как это было для вас?

Грета: Это было...