За решеткой

— Еще один белый. Джеффери будет в восторге. Я Мэйсон.

Я улыбнулся и крепко пожал его руку в ответ.

— Энсон Миллер. И да, он уже выразил свой восторг по этому поводу.

— Не сомневаюсь. Приятно познакомиться, Энсон. Я так понимаю, мы сегодня знакомим тебя с рутиной?

— Похоже на то. Я не совсем новенький, так что знаю основы, но в отсеке смертников впервые. Проработал десять лет в Ай-Макс в Мичигане.

— Хорошо. Значит, у тебя фундамент получше, чем у последнего новенького. Он продержался... сколько? Шесть, семь недель? — Мэйсон поднял глаза к потолку и посмотрел вправо, подсчитывая.

— Без малого семь недель, — сказал Хавьер.

— Точно. Ладно, итак... — Мэйсон хлопнул в ладоши и потер их друг о друга. — Кто первый?

— Я, если вы, девчули, закончили трепаться, — сказал Джеффери из-за двери.

Я усмехнулся, а Мэйсон заулыбался во все лицо.

— Ох, Джефф, приятель, ты сегодня позволишь двум белым мальчикам позаботиться о тебе?

— Выбора-то нет, да? Если я хочу помыться, мне придется страдать с вашими драными задницами и мексиканцем.

— Придется, — сказал ему Хавьер, затем повернулся ко мне. — Ладно, мы сейчас пройдемся по всей процедуре. Это не как с обычными заключенными, где ты открываешь дверь и позволяешь им самим идти в душ или на досуг. Каждый раз, когда заключенный покидает камеру, его раздевают и обыскивают, заковывают по рукам и ногам и доставляют в нужное место в сопровождении двух надзирателей. Каждый раз, когда заключенный возвращается в камеру, мы повторяем процесс в обратном порядке. Мы обыскиваем их перед уходом и возвращением и обязательно надеваем наручники.

Хавьер подошел к одному узкому окну, Мэйсон — к другому.

— И наш мальчик уже голенький и ждет нас, — сказал Мэйсон.

— Я же сказал, я первый, — заявил Джефф из-за двери.

— Обычно мы приказываем им раздеться. Джефф сэкономил нам время, — сказал Хавьер через плечо. — Ладно, Джефф, давай посмотрим на тебя, — Хавьер не отрывал взгляда от окна, продолжая объяснять. — Обычно они знают процедуру и не нуждаются в инструкциях. Им надо показать все свои складки, впадины и полости. Подмышки, задница, рот изнутри. Если что-то не рассмотрел, просишь повторить еще раз. И за этим наблюдают два надзирателя. Всегда.

Пока Хавьер объяснял, я посмотрел через его плечо, заметив, как Джеффери добровольно открыл рот, раздвинул пальцами щеки и пошевелил языком вверх-вниз. Затем он поднял руки, повернулся по кругу и дал нам хорошенько посмотреть на его задницу и заглянуть под болтающиеся яйца.

— Как только мы закончили, они надевают тоже осматриваемый тюремный комбинезон. Ладно, Джефф, показывай.

Мэйсон отпер замок на небольшом люке ниже уровня пояса и опустил дверцу.

Джеффери передал через люк свой комбинезон, и Хавьер, надев износостойкие перчатки, осмотрел одежду, пока Мэйсон следил, что Джеффери остается в центре камеры. Как только Хавьер убедился, что все чисто, он вернул его Джеффери через люк.

— Одевайся.

Мы втроем наблюдали, как Джеффери надевает осмотренный комбинезон. Как только он оделся, Мэйсон следил за Джеффом, а Хавьер повернулся ко мне и продолжил инструктировать.

— Теперь Джефф подойдет к люку, держа руки за спиной.

— Давай, Джефф. Покажи новенькому, какой ты профи, — сказал Мэйсон, снимая наручники со своего пояса.

— Джефф просунет руки через люк, — объяснил Хавьер, когда Джефф подчинился, — а Мэйсон наденет наручники.

Когда появилось две руки, Мэйсон быстро защелкнул наручники на обоих запястьях. Между ними было ограниченное пространство, и это существенно ограничивало свободу движений Джеффери.

— Встань в центре камеры, — сказал Мэйсон, закрыв и заперев люк, но не отводя глаз от окна.

— Теперь мы открываем дверь и выпускаем его из камеры, чтобы надеть кандалы на лодыжки.

Я сделал шаг назад и смотрел, как два надзирателя выводят Джеффа из камеры. Закрыв дверь, они поставили его лицом к стене и приказали поднимать ноги по очереди, пока они завершали процесс. Как только заключенный был закован по рукам и ногам (наручники на руках и запястьях соединялись меж собой цепочкой), Мэйсон взял его за одну руку, Хавьер за другую, и они повели его по коридору.

— А теперь мы отправляемся в душ.

Джеффери все это время улыбался сардонической улыбкой. Так он хотел выбить меня из колеи, но это не произвело никакого эффекта. Я привык к такому дерьму, и оно отскакивало от меня как горох от стенки.

— Не так уж плохо. Я могу с таким справиться, — сказал я, шагая за этими тремя по коридору.

Душевые состояли из закрытых бетонных кабинок примерно метр на полтора метра с такой же запирающейся дверью, как в камере. Процесс повторялся в обратном порядке. С лодыжек Джеффа сняли оковы и завели его в кабинку, где он выставил скованные руки через люк, чтобы Мэйсон снял наручники. Как только люк заперли, мы оставили его принимать душ.