За руку с его величеством

– Ты хочешь, чтобы я променял на какой-то там мир тебя? – выделил он интонацией последнее слово и взглянул на меня со смесью возмущения, неверия, негодования… много чего было в его чуть мерцающих глазах.

– Я не хочу, чтобы ты променивал его, – поспешила исправить. – Я хочу, чтобы ты позволил мне помочь. Если я – единственная подходящая приманка, то готова стать ей. Понимаешь?

– Нет, Вика, не понимаю. – Он со злостью замотал головой, будто отгоняя от себя произнесенное мной. – Ты просишь меня оставаться в стороне, когда сама будешь жертвовать собой? Ты нужна мне и без этого мира, но ни один из миров не нужен мне без тебя.

Понадобилось несколько долгих мгновений, чтобы переварить последние фразы. И отнюдь не слова о непонимании столь сильно зацепили меня.

Я слышала, что любовь проходит. Со временем утихает буря внутри, разлетаются многочисленные бабочки, в какой-то момент не пробуждаются от зимней спячки прекрасные цветы чувств в душе. Все успокаивается. Да, это именно то слово. Некоторые считают, что вместе со спокойствием приходит безразличие, другие уверены, что от этого спокойствия, наоборот, отношения становятся прочными, крепкими, как фундамент дома, и можно смело возводить стены крепости, что укроет двоих.

Четыре года – серьезный срок. Спустя четыре года многим надоедает штиль, а дальше корабль или идет ко дну, или находит волшебную пыль, чтобы подняться в небеса.

Четыре года – точка, что гарантированно перевернет ваш мир.

Многие считают такой точкой женитьбу или расставание – что-то важное, глобальное, масштабное… Что-то, что начинается со слов. Оно всегда начинается со слов. И неважно, какими будут слова, куда важнее скрытый в них смысл.

«Выходи за меня» – потому что я люблю тебя.

«Нам нужно расстаться» – потому что чувства перегорели.

Слова… Из них состоит наша жизнь, но далеко не все задумываются об их важности. Словами можно возродить, вдохновить, подарить крылья, а можно безжалостно их обломать, скинув несчастного в черную бездну. Словами оканчивают войны и начинают новые эпохи, оживляют и убивают, создают и разрушают.

Есть такие слова, от которых перехватывает дыхание, замирает сердце и мир вокруг натягивается, словно струна, а затем лопается, оглушая бесконечным звоном. И мы понимаем: вот оно.

Меня оглушило. Так легко и естественно, будто это происходило каждый раз. Оглушило его признанием, самым сильным из всех, что только можно вообразить. И я не представляла, что нужно говорить. Не было слов, как бы банально это ни звучало. Хотелось сказать многое, но все было не то, что нужно сказать.

И Аяр, будто почувствовав это, как он чувствовал меня практически всегда, ободряюще улыбнулся, пусть и вышло немного грустно.

– Не нужно слов, Снежинка. Хочу, чтобы ты не просто поняла – чтобы уяснила раз и навсегда: между тобой и всей вселенной я всегда выберу тебя. Плевать, как это звучит, если это – правда. – Он на миг прикрыл глаза, будто ему было сложно говорить, а потом продолжил своим завораживающим, негромким, но очень убедительным голосом: – Я не позволю тебе рисковать, маленькая. Мы придумаем что-то другое, найдем способ, но ты в этом участвовать не будешь.

С одной стороны, я его прекрасно понимала: стоило представить на месте наживки самого Аяра, у меня от страха и тревоги начинала кружиться голова. К тому же его голос не оставлял мне выбора, завораживая настолько, что я, кажется, была готова выполнять любой его приказ.

Но была еще и другая сторона – та, на которой стояли мое упрямство и необходимость спасти миллионы жизней. Я никогда не считала себя героем, даже спасителем не была, но когда появилась возможность все исправить, было бы жалко ее упустить.

Некоторые могут посчитать меня полной глупышкой и эгоисткой, потому что я не думаю о чувствах Аяра. Но помочь нуждающимся, особенно если я могу это сделать, я не назову ни эгоизмом, ни глупостью. Ведь если каждый будет думать, «почему я?», когда в мире есть множество других существ, и «пусть кто-нибудь другой помогает», что со всеми нами будет? Мы действительно превратимся в эгоистов, жестоких, не имеющих сострадания и безразличных ко всему, что происходит вокруг.

Наверное, именно поэтому я, взяв Аяра за обе ладони и чуть сжав их, заглянула в его глаза и… покачала головой. Медленно, едва заметно, не найдя в себе сил что-то произнести – горло будто сжало изнутри, мешая дышать.

Но он понял. Верховный эор всегда все прекрасно понимал и без слов. Я не удивилась, когда его лицо вдруг окаменело, став каким-то неживым, без проблеска эмоций. Застывшей сурово-решительной маской. Выглядело жутко, и, не знай я его столь хорошо, испугалась бы, но сейчас мне, кажется, стало еще хуже.

Мне было больно. Больно от мысли: он не поймет. И не позволит что-то сделать. И я сама ничего не смогу сделать против его воли, а избавиться от Аяра… Как? Даже если не брать в расчет, что опытный маг легко нейтрализует любую мою атаку, я не смогу применить по отношению к нему хоть что-то.

– Снежинка, – предостерегающе произнес мужчина.

Теперь уже он сжимал мои ладони, не сильно, но ощутимо.