За Северным ветром

Первой опомнилась Василиса: она с удивлением обнаружила, что умудрилась заснуть на птице. От страха охотница чуть не выпустила поводья лебедя, но удержалась и посмотрела вниз: далеко внизу сверкало синее море. Василиса осмотрелась – птицы летели высоко, заботливо удерживая спящих наездников. Невероятно. На синем небе плыли белые облака, яркое утреннее солнце восходило над горизонтом. Удивительная ворожба.

Василиса увидела, как проснулся Веслав, который летел справа от неё. Царевич, как и она сама, чуть не упал с птицы, но лебедь помог ему удержаться. Испуганный вскрик Веслава разбудил Витенега и Мухому, который, по привычке, разразился руганью. Брань Зайца привела в чувство Яру и Яромира.

– Мы всё ещё летим! – воскликнула, оглядываясь, Яра.

На горизонте океана высились скалы, вершины которых таяли в небе.

– Какой же они высоты?! – старалась перекричать ветер Яра.

– Невероятной! – крикнул ей в ответ Заяц. – Не знаю, как вы, но я так хочу есть, что сейчас умру от голода.

– И что ты предлагаешь? – громко пробасил со своей птицы Яромир.

Заяц только пожал плечами и буркнул себе под нос.

Стаю зачарованных лебедей сопровождали чайки, а Стрибог заботливо наполнял белоснежные крылья ветром. Когда солнце поднялось высоко, лебеди достигли скал. Отвесная гряда вырастала из моря, будто стена, острые вершины которой были скрыты за облаками. По каменной стене поднимался ступенями пандус, но ни рун, ни врат видно не было.

Явление Полоза

– Где же Блажен? – удивлённо спросила Василиса.

– В мире людей, – догадался Веслав. – Мы во владениях Индрика. – Царевич старался перекричать ветер. – Думаю, здесь есть только вход в Светомир, Блажен же находится в мире Яви.

– Отец Сварог, – прошептал Заяц.

Птицы опустились на широкий выступ пандуса, который оказался настолько огромным, что на его краю росли низкие деревья, корни которых цепко оплели скалу. Над зелёной травой, что пробивалась сквозь трещины в камне, летали насекомые. Когда люди спешились, птицы поднялись в воздух и, обратившись в облака, растаяли в небе. Дети Сварога смотрели на высокое синее небо, которое было удивительно прозрачно.

– Никогда не видела такой вышины, – призналась Василиса, – будто ещё немного, и мы увидим крону Краколиста.

– Так и будет, – ответил ей Заяц. – Мы же к Древу путь держим, к Богам идём, – Мухома нервно сглотнул. – Давайте хотя бы поедим из того, что у нас осталось, на дорожку, – Заяц обвёл друзей взглядом.

– Дело молвишь, – согласился Яромир. Он, как и Заяц, чувствовал волнение в этом дивном месте, объяснить которое богатырь не мог. Как из подземного мира Индрика гигантские лебеди перенесли его, спящего, на скалы среди вод?

– Я думал, что давно позабыл страх, – признался Витенег, смотря на Василису. Охотник развернул оставшиеся припасы, которые им собрали ещё Гьярда и Гореша. Хлеб после всех ненастий уцелел, и Витенег разломил его. – А теперь я вновь чувствую холод в своей душе, как в те давние времена, когда я был юн. Когда только пустился странствовать и не знал, что ждёт меня.

Путники сели на землю, и Веслав достал из заплечного мешка бурдюк с водой.

– Я настолько привык к страху, – искренне ответил царевич, – что не представляю, как можно жить без него. – Он протянул Василисе воду, и та, отпив, передала бурдюк Яре. – Только во время нашего странствия я научился спать по ночам.

Дул холодный ветер, и низкорослые деревца легонько шелестели. Кричали чайки, и далеко внизу шумело бившееся о скалы море.

Путники завершили скудную трапезу, помолились Богам и продолжили путь. Пандус был уже, чем то плато, на котором обедали сварогины, но всё равно оказался достаточно широким: по его краям росли те же сухонькие деревца и пробивалась трава. Камень отвесной скалы, к которой примыкал пандус, был тёмным, с белыми разводами. Среди камней отдыхали чайки и олуши.

Пандус поднимался в гору плавно, гигантскими ступенями, но идти было тяжело. Хоть солнце ослепительно сияло, дул сильный холодный ветер. Странники останавливались на отдых на площадках, которыми пандус переходил на следующую ступень. Чем выше поднимались люди, тем круче взбиралась дорога, тем сильнее дул ветер.

Солнце клонилось к вечеру, когда облака оказались ниже, чем дорога, по которой шли путники. Пандус сделался у́же, растений не осталось, и не кричали птицы. Только тёмно-серый, с разводами, камень и обрыв в море.

– Мне кажется, у этой дороги не будет конца, – пробурчал Мухома, передавая огнивицу со Огнём-Сварожичем Витенегу. Странники остановились на привал, и Яромир поделил на всех хлеб из своего мешка.

– Индрик не мог отправить нас на погибель, – уверенно сказал богатырь. – Может, нас не пускают сами Боги, а, может, мы ещё не дошли.

– Надо просто идти дальше, – твёрдо ответила Василиса. – Что бы там ни ждало нас.

– Я думал, Птицы доставят нас прямо к Краколисту, – признался Мухома, откусывая чёрствый хлеб.

– А как же сила духа? – подмигнула ему Василиса, но Заяц только хмыкнул ей в ответ.