За стеной

Все уже давно привыкли к бесконечным стопкам предметов, раскиданных на столе, полках, по углам комнаты. Привыкли и не удивлялись. Возможно, потому что гений хозяина этого хаоса не мог быть подвергнут сомнению. Его одобрение и расположение означали безоговорочное признание таланта и способностей учащихся. А эти показатели среди ратников ценились крайне высоко.

Мормагон не терпел невежества и апатичного отношения к занятиям. Вкладывая максимум усилий в свою работу, не жалея ни времени, ни сил, он ожидал от подопечных полной отдачи. Многие, очень многие ратники школы жаждали внимания своего учителя. Большинство почли бы за честь возможность провести с Мормагоном время в его кабинете. В понимании учащихся это приближало их к величине своего гения. Визиты в святая святых были редки.

Для большинства, но не для всех. Находились те, кто был вхож в кабинет ратного просветителя.

Сокола вызвал сам Мормагон. В общем-то, такое случалось довольно часто. Иногда Сокол не догадывался о цели, с которой его приглашали. Но в этот раз он знал совершенно точно тему предстоящего разговора.

Привычно постучав в дверь, Сокол переступил порог кабинета. Мормагон стоял у письменного стола спиной к окну. Он вообще редко сидел, предпочитая возвышаться в окружающем пространстве. Уперев руки в дубовую поверхность, учитель внимательно изучал какой-то чертёж. Он не поднял головы, услышав стук в дверь, но знал совершенно точно, кто именно пришёл к нему.

–Ты покинул пределы поселения.

–Да.

Сокол ответил, не колеблясь. Он спокойно прошёл к столу и встал напротив своего учителя.

–Сделал это, не спросив разрешения у старейшин.

–Да.

Наконец Мормагон оторвал взгляд от чертежа и внимательно посмотрел на вошедшего. Сокол знал, что его учитель не будет распространяться о его маленькой отлучке.

–Надеюсь, что риск был хотя бы оправдан.

Сокол пожал плечами. У ратников было своеобразное представление о риске.

Мормагон продолжал выжидающе смотреть на юношу, которому, он в этом не сомневался, было что сказать.

–В ваших архивах оно выглядело куда более презентабельно, чем в жизни.

–И тем не менее, оно твоё, – сказал наставник, многозначительно улыбнувшись.

Неделей ранее Мормагон так же пригласил Сокола к себе в кабинет, чтобы ознакомить своего ученика со старыми архивами, найденными в библиотеке. Едва ли юноша был заинтересован обветшалыми бумагами, но ослушаться наставника не мог.

В тот день на этом же самом столе, перед которым теперь стоял Сокол, были разложены пожелтевшие документы и фотографии. На одной их них он увидел чёрно-белое изображение старой усадьбы.

–Нашёл недавно в старых архивах. Знаешь это место?

Юноша никогда ранее его не видел, но понимал, что у учителя была веская причина показать ему это фото.

–Этот дом располагался в нескольких километрах от края поселения, – пояснил учитель, указав пальцем на точку на лежащей рядом карте местности. – Уверен, он и сейчас там стоит. По крайней мере то, что от него осталось.

–Судя по всему, он был свидетелем многих событий.

Сокол, внимательно рассматривал потрёпанное изображение. Он никак не мог понять, зачем Мормагон решил его ему показать.

–Слишком многих. У этого дома горькая судьба.

–Время никого не жалеет, – сказал Сокол и осёкся, украдкой взглянув на своего учителя. Сколько, в самом деле ему лет? Трудно дать больше сорока.

Разгадав его мысли, Мормагон улыбнулся.

–Не время было к нему безжалостно, а люди. Люди изгнали его хозяев, а новой жизни стенам не дали, оставив его медленно увядать.

Сокол ничего не ответил на последнюю реплику. Судьба дома его не трогала. Мало ли таких домов разбросано за пределами поселения?

Видя недоумение своего подопечного, Мормагон жестом указал юноше на стул, приглашая его сесть, и задал неожиданный вопрос:

–Знаешь ли ты, когда поселение приобрело границы?

Конечно, он знал. Это все знали.

–В начале века.

–И ты, безусловно, знаешь, почему поселение запечатали?

–Слишком опасно стало быть у всех на виду. Старейшинам пришлось увести обращающихся и устроить здесь нашу жизнь….

–Почему именно здесь?

–Усадьба Орлов стояла здесь, здесь же были их земли.

Сокол тогда никак не мог взять в толк, к чему конкретно пытается подвести его учитель. Мормагон никогда не выкладывал открыто информацию. Он предпочитал наталкивать на мысль. Заставлял думать, рассуждать. И сейчас он определённо ждал от своего подопечного ратника каких-то выводов. Но каких?

–Вы спрашиваете, почему непозволительно опасно стало ИМЕННО В ТО ВРЕМЯ, а не в какое другое?

Мормагон одобрительно кивнул, показывая, что ученик движется в правильном направлении.

–Птиц начали уничтожать. Их сметали повсюду. Волна практически подобралась к нашим порогам. Знать стала не в чести среди людей и…

–И птички и зверюшки прибежали на земли вожака, оказавшись заперты на долгие десятилетия. Крылатые спасались, усатые подчинялись, – закончил учитель фразу, ехидно ухмыльнувшись.

И тогда Сокол понял. Будучи сыном хранителя, он как никто другой знал охранную силу его рода. Учитель прав, у стен просто не было ни малейшего шанса на новую жизнь.

–Вы хотите сказать, что…