За степным фронтиром. История российско-китайской границы

Однако эти немногие рутинные контакты часто описывались яркими красками китайской и советской прессой. Например, 1 октября 1959 года в местной газете «Ленинский путь» появилась заметка о железнодорожниках приграничных станций Забайкальск и Маньчжурия, написанная с целью проиллюстрировать особую дружбу между двумя народами. Заметка с красноречивым заголовком «Русский с китайцем – братья навек!» посвящена Раисе Алексеевной Кузнецовой, которая вела повседневную трудовую жизнь советского дежурного агента в конторе передачи, управляющей перевалкой советско-китайских грузов. Кузнецова трудилась совместно с китайским коллегой уже восемь лет. Сначала она могла говорить с ним только при помощи переводчика, но сейчас «они стали понимать друг друга с полуслова, а где не хватает слов, приходят на помощь жесты и рисунки». Заметка завершается словами: «Во многих цехах Забайкальска плечом к плечу трудятся русские и китайцы. Их всех объединяет крепкая дружба и одно стремление – быстрее построить великое светлое будущее. Работники одной пограничной станции часто бывают у своих друзей на другой станции. Они согласовывают планы предстоящей работы, делятся опытом, учатся друг у друга всему хорошему. Хорошая и крепкая, как сталь, дружба связывает железнодорожников двух пограничных станций»[710]. Такие восторженные описания повседневных контактов китайских и советских специалистов лишь частично соответствовали реальности. Эти статьи скрывали тот факт, что забайкальская и цицикарская железнодорожные администрации и структуры советских и китайских пограничных войск были в числе немногих сотрудничавших институтов, наладивших регулярный обмен делегациями. Помимо переговоров на высшем уровне, железнодорожники станций Маньчжурия и Забайкальск устраивали регулярные встречи по обмену опытом. Эти встречи ежегодно насчитывали до нескольких сотен участников[711]. Обе железнодорожные станции в определенной степени сотрудничали по вопросам грузоперевозок, а также, например, в сфере содержания дорог и медицинской помощи. Забайкальск предлагал медицинскую помощь детям железнодорожников КНР, а китайские врачи делились своим знанием акупунктуры с советскими коллегами. Только между сентябрем и октябрем 1957 года девять граждан КНР получили лечение в ближайших советских больницах[712].

Помимо обмена специалистами между советскими и китайскими железнодорожниками, а также сотрудничества в области медицины, возникали и другие формы регулируемых контактов. После того как ЦК КПСС разрешил (в январе 1956 года) международный туризм для советских граждан, туристические группы из Читинской области начали ездить в Китай на отдых. Однако туристическая программа была небольшой и ежегодно привлекала менее сотни туристов. Первая туристическая группа из Китая посетила советский пограничный регион в 1959 году. Однако в туристическую группу смогли попасть только избранные кадры. Желающие оказаться в группе должны были получить разрешение на въезд и написать автобиографию[713].

Помимо туризма избранной политической элиты, в дни государственных праздников власти организовывали регулярный обмен небольшими делегациями. Советские железнодорожники с пограничной станции посещали своих маньчжурских коллег во время празднования китайского Нового года, во время государственного праздника в честь основания КНР 1 октября или в годовщину создания Народно-освободительной армии Китая. Другие группы так же участвовали в этой форме демонстрации дружеских отношений. Ежегодно, во время государственных праздников, несколько делегаций проезжали между Читинской областью и автономным районом Внутренняя Монголия, к которому относился Хулун-Буир. Между 1956 и 1958 годами около двадцати китайских групп посетили Читинскую область, однако в дальнейшем эта цифра сократилась, а полностью туризм прекратился после 1961 года[714]. Даже во время союзнических отношений единственной возможностью увидеть соседей по ту сторону границы было включение в делегацию или работа на железной дороге – частные поездки давно уже канули в лету[715]. Работа на железной дороге или членство в делегации не обязательно означали возникновение какой-либо связи с людьми с другой стороны границы. Пересечение границы по сравнению с началом ХX века стало экстраординарным делом.