За степным фронтиром. История российско-китайской границы

Введение национального образования было одним из наиболее противоречивых элементов реформ. Ранее в Хайларе существовала только одна школа для баргутов, в которой обучались от двадцати до тридцати учеников. Детей учили устному и письменному маньчжурскому, но само обучение проходило на монгольском языке. Начиная с 1906 года китайская администрация открыла в Хулун-Буире несколько школ, в которых детей представителей коренных народов обучали на китайском языке. По сравнению с российской периферией и попытками вовлечь бурят Агинской степи в российскую образовательную систему доля детей кочевников, получавших начальное образование, была значительно выше на китайской стороне Аргуни. Местные элиты, однако, были категорически против введения обязательного образования не только потому, что оно проходило на китайском языке, но и потому, что это противоречило кочевому образу жизни – вряд ли пастухи на продолжительное время стали бы устанавливать свои войлочные палатки у школ. Сопротивление приняло форму открытого протеста, организованного хулун-буирскими лидерами, что привело к свертыванию некоторых планов китайских властей. Помимо недовольства введением китайского начального образования, пастухи и местные элиты не принимали новые институты, правила и налогообложение. Многие правящие монгольские князья, контролировавшие использование пастбищ внутри своих хошунов, опасались, что «новая политика» урежет их права[215].

МЕЧТА СУН СЯОЛЯНЯ О КИТАЙСКОМ ХУЛУН-БУИРЕ: ПЕРЕМЕЩЕНИЕ КРЕСТЬЯН В СТЕПЬ

Кочевники Хулун-Буира не приветствовали ужесточения границ между их хошунами. Хошун, или знамя, представлял собой основную военно-административную единицу во время маньчжурского доминирования в Монголии. Земли знамени в прошлом не могли быть проданы или переданы. Однако Бюро колонизации, как и его российский аналог, в конце XIX века направило в регион землемеров в сопровождении военных, которые должны были произвести исследование перспектив колонизации и поделить выделенную землю на более мелкие участки для дальнейшего развития. Эти агенты колонизации осуществляли экспроприацию земли двумя способами: они покупали территории для постоянного использования или прямо конфисковывали некоторые участки[216].

Местность вокруг западной ветки КВЖД, проходившей по Хулун-Буиру, до открытия железной дороги в 1903 году была малонаселенной. Обеспокоенные российским вторжением в Маньчжурию во время Боксерского восстания в 1900 году и увеличением численности казацких поселенцев, китайцы начали поощрять ханьскую миграцию для усиления китайского присутствия вдоль железной дороги и в приграничных районах Хулун-Буира. Проект развития Хулун-Буира вдоль этих линий с участием ханьских китайцев-мигрантов был разработан под покровительством военного губернатора Хэйлунцзяня и принят в 1902 году. Наивысший приоритет имел участок земли, примыкавший к полосе отчуждения российской железной дороги шириной около пятнадцати километров в обоих направлениях. Переговоры с монгольскими знаменами еще продолжались, однако расселение ханьских крестьян должно было начаться в этом же году. Собственность должна была быть предоставлена только «надежным» китайским семьям, что по большому счету означало выходцев из провинции Шаньдун.

Хулун-буирский окружной интендант Сун Сяолянь, который ранее возглавлял Бюро иностранных связей Хэйлунцзяня, входил в число самых решительных сторонников скорейшего заселения Хулун-Буира китайскими солдатами и крестьянами. Он призывал к «возвращению прав и усилению границ». Испытывая «глубокую ненависть к России и всему русскому», он предпринял ряд реформ, направленных на усиление китайских позиций в Хулун-Буире[217].

Первый шаг Суна соответствовал его призыву – реформа пограничного контроля. Местные кочевники охраняли степную и речную границу вдоль Забайкалья с XVIII века, а физическое укрепление Хулун-Буира продолжало ускоряться во второй половине XIX века. Сейчас для усиления контроля было добавлено больше караульных постов, а внутренние и внешние кольца этих постов были сближены. Однако караульные юрты были еще значительно удалены друг от друга – на расстояние примерно в пятьдесят километров[218].