За убегающим горизонтом

Здесь, на корабле, Жанна давно уже обрела настоящих друзей. И хотя Вивэ всегда криво усмехался, встречая ее на палубе, девушка знала, что почти все остальные моряки относятся к ней доброжелательно.

Коммерсон не раз пытался поговорить с Бугенвилем о Жанне, чтобы узаконить ее положение. Но плыли они на разных кораблях. На непродолжительных стоянках выбрать подходящий для этого разговора момент было не так-то легко. А кроме того, Коммерсон инстинктивно чувствовал, что пока лучше не изменять положение вещей и оставить все как есть.

Жиродэ тоже думал о необыкновенной судьбе девушки. Иногда ему хотелось поговорить с ней подробней, расспросить о том, как она жила раньше. Но капитан никак не мог найти предлог для такой беседы и лишь отечески похлопывал «Жана» по плечу. Куда легче было капитану объяснять маневры кораблей, особенности управления парусным судном.

— А вот и твой патрон, Жан, — сказал Жиродэ, увидев на палубе Коммерсона, о чем-то спорившего с Верроном. — Наверное, ему, как всегда, не терпится попасть на новую землю.

— Я слышал, что здесь предполагается длительная стоянка, мосье Жиродэ? — спросил Веррон — В таком случае я оборудую на острове обсерваторию. Небо здесь, правда, почти всегда пасмурно, но все же я надеюсь сделать интересные наблюдения. Мосье же, — он поклонился в сторону Коммерсона, — интересуют крутые каменистые склоны этих гор совершенно так же, как и буйная растительность Бразилии.

Жиродэ блеснул глазами:

— Уж и не знаю, сможет ли наше судно поднять всю ту траву, которую насобирает мосье Коммерсон. Впрочем, ему, кажется, здесь особенно поживиться нечем.

Коммерсон добродушно усмехнулся:

— Кто знает, может быть, без этой травы и мы с вами, мосье, никогда не существовали бы.

И видя, что все с недоумением посмотрели на него, ученый добавил:

— Мосье Дидро говорил мне, что все живое развивалось постепенно и что даже человек не появился на земле в таком виде, как мы с вами.

Жиродэ хотел что-то сказать, но лишь выдохнул из себя неопределенно: «Хм-м». Барре широко раскрытыми глазами смотрела на Коммерсона. Ведь всем известно, что человека сотворил бог…

Филибер спохватился:

— Но, капитан, мы теряем время даром. Я вижу, что от «Будёза» уже отвалила шлюпка. Все ли у нас готово? — обратился он к Жанне.

— Да, мосье.

Барре посмотрела на берег. У застывших в хаотическом беспорядке гор темнел мрачный лес. Шипящая пена лизала голые скалы. Баркас с «Будёза» уже пристал к берегу, и маленькие фигурки людей сновали повсюду.

Матросы быстро развернули какой-то предмет, и белое полотнище палатки из старого паруса затрепетало на ветру.

Как только был разбит лагерь, Бугенвиль приказал немедленно приступить к ремонту судов. Сколько понадобилось усилий, чтобы поддерживать корабли во время п хапания в хорошем состоянии! Дюкло-Гийо уверял, что он лично наблюдал за постройкой фрегата в Нанте и лишь на непродолжительное время отлучался из порта, чтобы провести неделю-другую в кругу своей семьи. Но разве может уследить один человек за всем? Бугенвилю, слишком занятому в те дни в Париже подготовкой экспедиции, не удалось даже наездом посещать Нант. Но теперь нужно исправлять ошибки.

Впереди огромный и неведомый Тихий океан. Это нешуточное испытание для судов. Надо основательно подготовиться к длительному и опасному плаванию.

Прежде всего команды обоих кораблей занялись починкой транспорта, течь в носовой части которого все усиливалась. «Этуаль» килевали: подвели к прибрежной пологой мели и, заложив тали за топы мачт, накренили так, что подводная часть судна до киля выступила из воды. После этого принялись за поиски повреждения. Оказалось, что вода проникала в месте соединения обшивки с форштевнем. Пришлось заменить всю носовую обшивку.

Бывалые моряки только удивлялись небрежности кораблестроителей в Нанте: что это — случайность или злой умысел?

Матросы работали быстро и старательно. Тщательно заделать место течи — значило, прежде всего, избавиться от тяжелой, изнурительной ежедневной откачки воды из трюма. Боцман Пишо удовлетворенно кивал головой, осматривая новую обшивку, — течи теперь не будет.

Потом пришла очередь фрегата. Его также килевали, после чего заново проконопатили и окрасили всю надводную часть.

Почти все время шел дождь, ветер гнал большую волну. Утром подмораживало, и снасти покрывались инеем.

Бугенвиль видел: многие моряки недовольны. Работы закончены, взят солидный запас дров и свежей воды, а корабли все еще не покидают бухту. Всем не терпелось поскорее выбраться из неприветливого пролива, который погубил немало кораблей.