За вас отдам я жизнь. Повесть о Коста Хетагурове

Одной из первых в «Северном Кавказе» была опубликована поэма «Перед судом». Эта поэма — взволнованный монолог бедняка, ожидающего перед судом смертного приговора, была написана еще в Карачаевской ссылке и явилась страстным откликом на те злостные обвинения горцев в прирожденной преступности, которые усиленно распространялись царскими властями.

Преступления героя поэмы — Эски, с точки зрения буржуазной законности, доказаны. Он — разбойник. Он сам заявляет судьям:

Я ваш теперь… Мое признанье

Смягчит ли строгий приговор?

На что вам имя, год и званье? —

Судите! — Я убийца, вор.

Я не боюсь позорной казни, —

Давно готовился я к ней…

Эски не рассчитывает на милость судей, не ждет помилования. И автор поэмы, шаг за шагом прослеживая жизнь своего героя, но только убеждает читателя в его невиновности, но и превращает монолог Эски в обвинительную речь против существующего строя:

…Чем я успел прогневать бога, —

Свидетель бог, не знаю сам,

Но я страдал не но годам…

Для взрослых я служил забавой,

А для детей был пробой сил, —

Худой, тщедушный и плюгавый, —

Меня при встрече каждый бил,

Без нужды… так… за то, что слаб…

Не помню ласкового слова

Ни от кого, — всегда лишь раб,

Холоп — и ничего другого!

Эски рос, стал пастухом. Своими песнями и плясками завоевал симпатии тех, кто раньше гнал его вон. Казалось бы, отныне он уже не раб, а человек. Но……

Эски влюбился в княжну Залину, и она полюбила его. Вступив в единоборство «с адатом родины суровой», он убивает жениха Залины и сурово расправляется со всеми своими недругами. Но проходит много лет, и Эски убеждается в бессмысленности своей жестокости. Она не принесла ему счастья. Жизнь опостылела Эски. И, представ перед судом, он даже не просит пощады.

Поэма вызвала много толков. В редакцию посыпались письма — одни восторженные, другие возмущенные.

6

«Эх, напечатать бы «Кому живется весело», — размечтался Коста, поднимая с пола незаконченный портрет Чайковского, на котором остался грубый след полицейского сапога.

Коста даже не думал о том, что опубликование этой поэмы-памфлета грозило бы ему новой ссылкой, и теперь уже в места более отдаленные. Эта мысль не приходила ему в голову. Впрочем, он давно и окончательно запретил себе думать о последствиях собственных действий, о своем завтрашнем дне. Как настоящий революционер, он знал: стоит один раз испугаться за собственное благополучие, отступить ради него хоть на шаг, однажды вступить в сделку с совестью, — и конец всему. Подлость, — что болото, засасывает медленно, но беспощадно.

Коста поставил портрет на мольберт и невольно улыбнулся. «Даже Чайковского не пощадили!..

Впрочем, что им великая музыка? Их вполне устраивает оркестришко из пяти музыкантов, что гудит каждый вечер в летнем саду…»

Скоро годовщина смерти композитора. В Ставрополе будет большой вечер. Коста должен приготовить речь. Конечно, после сегодняшней истории ему могут не разрешить выступить, но об этом сейчас тоже не нужно думать. Он не только подготовит выступление, но и стихи напишет. Должен написать.

Погруженный в свои мысли, Коста забыл, что обещал Василию Ивановичу прийти ужинать, и, наведя в комнате порядок, сел за стол, намереваясь набросать конспект речи о Чайковском. Но тут раздался стук в дверь, и он увидел на пороге Анисью Федоровну.

— Коста Леванович, мы же вас ждем, — поблескивая стеклышками пенсне, с легким укором сказала она. — Ужин стынет, самовар стынет, а вы сидите здесь голодный. К тому же у меня есть для вас приятный сюрприз. Идемте, идемте, голубчик.

Коста быстро поднялся и послушно последовал за хозяйкой.

В комнате, над круглым столом ярко светила лампа. Булькал самовар, низкие бархатные креслица с бахромой уютно жались по углам, в горшках и кадках зеленели широколистые комнатные растения.

Анисья Федоровна быстро налила чай в высокие чашки с крупными розами и, протягивая одну мужу, а другую Коста, весело сказала:

— Сегодня наши девочки никак спать не шли. Она глянула на мужа, словно советуясь, говорить ли дальше.

— И что же так увлекло их? — поинтересовался Коста.

Он хорошо чувствовал себя среди этих доброжелательных людей, в чистой и тихой комнате. Тревоги и огорчения минувшего дня отступали.

— А вот, поглядите… — Анисья Федоровна протянула Коста петербургский журнал «Детское чтение». — Надеюсь, фамилия одного из авторов вам известна? — Она засмеялась своим добродушным смехом.

«Неужели напечатали? И так быстро?» — радостно подумал Коста, проглядывая содержание. Вот он: «К. Хетагуров. «Охота за турами».