За запертой дверью (СИ)

- Я смотрю, ты сегодня не в настроении? - Голос Ирины Дмитриевны становился жестче. Казалось, от её нарастающего недовольства бумага должна была вихрем полететь со столов. Ада уперлась в подоконник и почувствовала, как предательски дрожат её колени. Говорить она не могла. В голове проносились разные мысли. Настолько разные, что самой ей становилось непривычно страшно за себя.

Ирина Дмитриевна сделала шаг навстречу, от чего девушка дернулась и, будто стояла она в темном переулке с огромным черным псом, выставила вперед ладони.

Преподавательница снова рассмеялась, и смех её пожарной сиреной отозвался в сердце девушки.

- Ада, вы знаете, что будет умнее всего сделать, так?

Она улыбнулась, увидев какой-то дикий страх в юных глазах. Он ей будто придавал сил, но в то же время ей стало её искренне жаль. Однако это не сыграло особой роли. Она видела в них что-то ещё.

А Ада действительно знала. Знала, что вырываться и кричать не имеет смысла, знала, что лучше всего будет сделать то, что от неё хотят. Знала. Ей было страшно. И, если бы вы были там, если бы в упор смотрели, ни за что бы не поняли, что же двигало юной девушкой. Нет, отнюдь не страх. Самой себе ей было безумно стыдно признаться…

Она этого не хотела. Нет, нет! Но Что-то внутри неё, животное, дикое, что-то плотское, что она никогда не считала частью себя, а, скорее, чем-то чужим, хотело. И Ада была бессильна перед ним, чем бы оно ни было. Она хранила его глубоко внутри, изо всех сил держала, не давала вырваться наружу, но Ирине Дмитриевне достаточно было одного точного выстрела холодных глаз, чтобы понять, почувствовать. Она уверенно подошла к девушке, обвила её, кажется, всю, и победно вцепилась ей в губы.

Аду трясло, трясло от головы до пят. Она была не в силах сопротивляться, да и не было у неё такой возможности. И, наверное, в тот момент она уже сама не понимала, хочет ли она, нужно ли ей это. Сопротивляться. Нет, она об этом не думала. Ирина Дмитриевна выпустила её из рук и упала на диван, потянув Аду за собой. Ловким движением в пару секунд Ада оказалась на ней. Преподавательница властно обхватила её и силой посадила себе на бедро, просунув пальцы, которые, казалось, знали всё, девушке в брюки.

От такого напора с губ Ады сорвался легкий стон. Боже, как же стыдно ей было!

Ирина Дмитриевна уверенно тянула её вниз на себя, входя в неё, как к себе домой.

- Ты у меня сегодня тоже поработаешь, - усмехнулась она, глядя на Аду, которая готова была прямо там умереть от всего сразу.

Она перешла в какую-то другую плоскость бытия, где ничего не имело значения, кроме того бурлящего, обжигающего чувства, что бежало по венам.

Ирина Дмитриевна закинула ногу на плечо своей юной жертвы и довольно бесцеремонно толкнула её вниз.

- Расстегни, - приказала она.

Ада спустила её черные брюки и без промедления сделала то, что от неё требовалось. И не могла она сделать иначе - видели бы вы, что там творилось!

Когда всё утихло, снова стало слышно, как гудит тишина. Ирина Дмитриевна поднялась на руках, оказавшись лицом к лицу с Адой.

Ада заглянула ей в глаза и расплакалась.

- Боже, ну что такое? - Сурово спросила преподавательница, пусть она этого и не планировала. Она обняла её за плечи.

- Простите, ничего, - Ада пыталась успокоиться. - Спасибо.

Ирина Дмитриевна легко улыбнулась.

Она встала и достала из шкафа пальто.

========== Глава 4. Падение. ==========

- А чего плачете-то? - спрашивала она, пока завязывала пояс.

Ада и сама не знала, почему слезы катились по щекам.

Нет, она знала. Знала, и от знания этого ей лучше не становилось.

- Не понравилось? - Шутила Ирина Дмитриевна легко и живо, правда вполне серьезный взгляд её обратился к девушке.

Ада молчала. Не было, как ей казалось, ничего хуже того страшного факта, что ей действительно понравилось. Что она готова была броситься ей на шею, как школьница. И даже теперь, когда реальность означилась перед глазами, когда туман рассеялся, она смотрела на преподавательницу, на её черное, тяжелое пальто, на его массивные складки и на то, как безукоризненно она его запахнула, на этот тугой узел пояса, на грубые нубуковые сапоги и ей казалось, что с трезвой головой и сердцем она бы сделала это ещё раз. Ещё не раз. Как плохо, как низко это звучит! Она плакала. Она плакала, потому что это единственное, что могла она для себя сделать.

Ирина Дмитриевна стояла у зеркала и в отражении наблюдала свою лаборантку, поедаемую собственными демонами. И она бы подошла, села рядом, посмотрела бы ей в глаза и обязательно бы её успокоила, если бы только задалась она такой целью. Она повернулась и их глаза как-то неожиданно встретились. В ту секунду молчание показалось обеим настолько неловким, что пришлось говорить.

- Ада, успокойтесь, - строго сказала преподавательница, - я Вас не принуждала, в конце концов.

Задумавшись, она добавила:

- Ну, может, чуть-чуть, - и мысль эта её развеселила.

- Да Вы не причем, - Ада вытерла слезы с лица.

- Понятное дело, - усмехнулась Ирина Дмитриевна. Что-то мелькнуло в её глазах.

- Я просто ошиблась.

- А кто не ошибается?

- Этого могло не быть.