За завесой 800-летней тайны (Уроки перепрочтения древнерусской литературы)

50. Альманах "Памятники Отечества", журнал "Вопросы истории", другие периодические издания.

ПРИЛОЖЕНИЯ

КЛЮЕВ И "СЛОВО О ПОЛКУ"

1. От общего истока

(Мотивы и образы "Слова о полку Игореве" в поэзии Н.Клюева)

"...Кто с таким искусством мог затмить некоторые местаиз своей песни словами, открытыми впоследствии в старыхлетописях или отысканными в других славянских наречиях?.."

А. С. ПУШКИН (из записок

о "Слове о полку Игореве").

Творческое наследие самобытнейшего русского поэта Николая Клюева в ПОЛНОМ объеме в России пока еще, кажется, не издавалось, но и того, что пришло к отечественному читателю за последние годы в виде нескольких небольших книжек его "Избранного", а также на страницах различных антологий серебряного века и в разрозненных журнальных публикациях, достаточно, чтобы обнаружить в нем глубочайшую внутреннюю связь с самыми корневыми традициями русского поэтического опыта, над первыми проявлениями которого, как часовня над Волжским истоком, возвышается непостижимое в своей многослойной образности "Слово о полку Игореве". Весьма ощутимые следы близкого знакомства с этим памятником древнерусской литературы несет на себе и и поэзия Клюева, то и дело затрагивающая образно-поэтические струны гусель, лежащих на коленях "великого" и "вещего" Бояна...

В методологическом плане в поэзии Н. Клюева можно выделить четыре своеобразных лексико-стилистических ряда, каждый из которых указывает на определенную связь со знаменитой "ироической песнью" про князя Игоря. К первому из этих рядов следует отнести прямые включения в текст клюевских произведений неизмененных слов, образов и персонажей, взятых им непосредственно из "Слова о полку Игореве". Ну, хотя бы таких, как образ плачущей на путивльской стене княгини Ярославны:

1 ...Не Ярославна рано кычет

На забороле городском...

("Я - посвященный от народа")

2. И нет Ярославны поплакать зегзицей...

("Поле, усеянное костями")

3.Ярославна - зегзица с Путивля...

("Деревня")

Как видим, образ в данном случае переносится в новое произведение почти в первозданном виде, включая в свой "комплект" даже сопутствующие ему в прототексте слова - в примере с Ярославной это "на забороле", "зегзица" и "Путивль".

Фактический арсенал примеров этого ряда в поэзии Клюева немногочислен, образы его не опосредованны и используются практически в том же самом значении, что и в "Слове". Это "баснослов-баян" из стихотворения "Я пришел к тебе, сыр-дремучий бор", соответствующий образу "вещего Бояна", древнего певца из "Слова о полку Игореве". Это "шелом" из поэмы "Разруха"; несколько раз встречающиеся в различных стихах "аксамиты"; а также некоторые другие слова, употребленные в том же самом значении, что и в древнерусском тексте.

Ко второму ряду следует отнести имена и наименования, существующие и вне поэмы об Игоре, но тематически касающиеся именно тех мест и событий, которые упомянуты или описаны автором ХII века. Это такие слова и выражения как "половецкий костер" из стихотворения "Воздушный корабль", "половчанин" из поэмы "Погорельщина", названия городов Изюм и Чернигов из стихотворения "Я знаю, родятся песни", и Чернигов и Курск - из "Разрухи", а также упоминание в поэме "Деревня" иконы Богородицы под названием "Пирогощая", по имени которой назывался в Киеве храм, к которому в финале "Слова" едет поклониться бежавший из плена Игорь. Ну, а кроме того, к этому ряду следует отнести и неоднократное упоминание Клюевым рек Дон и Дунай, тоже вызывающих ассоциацию с панорамой Древней Руси периода событий "Слова о полку Игореве".

Самым же "урожайным" в принятой нами системе можно считать третий ряд, включающий в себя образы, являющиеся как бы только "эхом" своих прототипов в "Слове". Ну, скажем, такие, как в цикле "О чем шумят седые кедры", где строки "Ты уходил на Перекоп, / На молотьбу кудрявый сноп" (Разрядка здесь и далее моя. - Н.П.) зримо перекликаются с описанием битвы на реке Немиге, сделанным в "Слове" при помощи практически тех же символов:

На Немизе снопы стелютъ головами,

молотятъ чепи харалужными...

Такая же узнаваемость первообразов видна и в "аукании"многих других соответстий "Слова" и поэзии Клюева. Ну, например: "Чръна земля подъ копыты костьми была посеяна, а кровью польяна" ("Слово") и - "Поле, усеянное костями, / Черепами с беззубою зевотой" (Клюев, "Поле, усеянное..."). Или: "Аще кому хотяше песнь творити ...> тогда пущащеть 10 соколов на стадо лебедей" ("Слово") и - "Нет прекраснее народа, / У которого в глазницах, / Бороздя раздумий воды, / Лебедей плывет станица!" (Клюев, "Песнь о Великой Матери"). Или же: "шизымъ орломъ подъ облакы" ("Слово") и - "Где утро сизая орлица" (Клюев, "Разруха"); "въ путины железны" ("Слово") и - "Из железного полона" ("Песнь о Великой Матери") и так далее.