За зелёной звездой (СИ)

Миэн осознавал, это сон. И слова в нём — порождение его собственного сознания. Он не удивился, что его совесть говорит именно этим голосом. Миэн отпустил Элариан и обернулся. Расплывчатые тени не сразу обрели ясность. Но вскоре в обоих, в мужчине и женщине, можно было угадать черты безразличной ко всему девушки.

Пусть в светло-серых глазах эльфийки в тёмно-зелёных одеждах он опасался увидеть осуждение, но это чувство бледнело перед страхом прощения.

Он не хотел допускать подобную слабость в собственном сне.

Он поднялся на ноги и протянул кораблик. Эланор сделала шаг назад.

Подхваченный ветром кораблик упал на воду и поплыл по ручью, которого не было мигом ранее.

— Ещё не время? — неожиданно для себя спросил Миэн.

Голос прозвучал непривычно чётко.

В светло-серых глазах Эланор на миг отразилось недоумение. В следующий миг её волосы слегка порыжели и стали темнее, а радужки глаз приобрели ярко-бирюзовый оттенок. Одежда же, напротив, выцвела, превратившись в нечто буровато-серое.

Пейзаж вокруг тоже изменился. Теперь над головой не было голых ветвей, солнечный свет немного пожелтел, а вместо сырой от тающего снега земли под ногами появился песок. Миэн успел заметить поблизости море, а в следующий миг стало темно, как ночью, и вдруг всё вернулось обратно.

Почти.

Весенний лес был тих и безлюден, не было и ручья. Миэн опустился на колени, но ткань сна окончательно прохудилась.

Просыпаясь, он, помимо привычной тупой боли, ощутил потерянность и безнадежность. Миэн услышал приближающиеся шаги, но значения им не придал.

— Они же не уходили, в отличие от тебя, — донёсся голос Цевирта Велоанфера. — Ты снова вспомнила о Лонери?

— Я никогда о ней не забывала, — возразила Лонсия, тем самым закончив разговор.

Было тихо и спокойно. Но как-то тяжко. Впрочем, Миэн не стал изображать растение, когда к нему обратились.

— Просыпайтесь, мастер Миэн Элуниар, — напевно позвала Лонсия. — Нам пригодится живой свидетель.

Миэн открыл глаза и чуть сдвинул капюшон назад.

Лонсия и Цевирт стояли на ступеньках ниже. Вид Лонсии просто излучал радостное добродушие, и Миэн мог лишь подивиться её улыбке.

— Можете разбудить кого-нибудь другого? — шёпотом спросил он.

— Нет, это слишком опасно, — ответил мрачный Цевирт. — И, возможно, нам бы хотелось услышать вашу историю. Слишком многое играет против лишь потому, что остаётся неизвестным.

Миэн считал свою историю слишком давней, да и к Жемчужному Замку не имеющей никакого отношения.

— Пусть госпожа Лонсия расскажет, — вздохнул Миэн. — Я не использую шлем для сокрытия мыслей, хотя мог бы.

Вновь накатила усталость, и он подумал, что нужно было бы вернуться в свою комнату и постараться заснуть. Но по решительному виду своих собеседников Миэн понял, что это ему не удастся.

— Было бы неправильно говорить об этом за вашей спиной.

Миэн который раз подумал, что напрасно начал ворошить прошлое. Впрочем, идти на попятную он не собирался.

— Так куда направляемся? — спросил он, подняв голову.

— Малый Континент, — ответил Цевирт и добавил: — Вам во Владениях Дракона лучше оставаться невидимым.

Тогда Миэн понял, что сказанное ранее было лишь поводом. Им просто нужен сторонний наблюдатель, что нравилось Миэну куда больше.

Головокружение заставило предусмотрительно сесть на землю. Зрение быстро приспособилось к недостатку света. Миэн даже обрадовался привычной ночи. Шумели волны.

Напряжение натянутых струн, исходящее от его спутников, ушло вместе с ними. Только когда они оказались на достаточном расстоянии, перестала давить неминуемая угроза.

Миэн шёл по сырой гальке, шуршащей под подошвами. Но этот звук не мог сравниться с шумом прибоя и шипением оседающей пены. Тёмная вода отражала искры звёзд.

— Не видишь ничего странного? — напомнил о себе призрак.

Видимо, он на время заставил о себе забыть. Кольнуло понимание уязвимости, впрочем, не сильно. Миэн решил, что пусть менталисты сами разбираются между собой без его посредничества.

— А то ты не знаешь, что я вижу, а что нет, — недовольно проворчал Миэн, впрочем, на этом он отпустил неприятное чувство.

Хотя призрак, по мнению Миэна, не мог нести угрозы, мотивы его оставались непостижимы. Поэтому о доверии речи быть не могло. Но вот избавиться от подобного общества желания не возникало. Рассуждения заходили в тупик — мысль, что призрак мог управлять чужими мыслями.

— Слышал, тут нет луны, — продолжил призрак.

Миэн не понял, вопрос это или утверждение. Он не задавался вопросами небесной механики нового мира. Да и о старом в этой сфере знания у него были весьма посредственные, просто нужно было быть слепым, чтобы не знать о двух спутниках Неотона.

— Всему виной наличие невидимой луны? — усомнился Миэн.

Это предположение показалось Миэну полной бессмыслицей. Он не понимал, с чего призрак решил обратить на это его внимание.

— Те, кто спрятали луну, не стали маскировать её присутствия, — пояснил тот.

— Или не смогли, — предположил Миэн.

— Это было бы лучше, — в голосе призрака не было уверенности, но он попытался пошутить: — Приливную волну ведь не скрыть оптической иллюзией?