За золотым призраком

Майкла у магазина еще не было. Отто достал сигару из коробки, закурил от зажигалки. Подошли двое крикливо одетых моряков, выходцев из азиатских колоний Англии, что Отто определил по смуглым лицам и по той вызывающей развязности, с которой жители колоний, особенно европейского происхождения, у себя дома обращаются к приезжим господам из метрополии, как бы мстя за извечное пренебрежение столичных чиновников к «аборигенам».

– Господин хороший, угости сигарой! – небрежно процедил один из них, ростом под шесть с половиной футов, заметно горбатый после какого-то несчастного случая. Сунув правую руку в просторный карман мятых суконных брюк, он держал там, похоже, нож или увесистый кастет. А скорее всего по дурной привычке, чтобы припугнуть изнеженного богатой жизнью заезжего туриста.

Отто, про себя, чтобы не раздражать непрошеного собеседника, усмехнулся, решив не провоцировать драку первым. Но если только эти канальи и посмеют начать…

– А ты привык, вижу, к гавайским сигарам! – с легкой, но не обидной улыбкой ответил Отто, пытаясь поймать мечущийся взгляд сингапурца – по акценту догадался, откуда родом его случайные собеседники. Достал коробку, но не спешил открывать ее. – Наверно, давно из дома, поискурили свои сигареты.

Небольшие и колючие глаза моряка-горбуна стали совсем как щелочки, сквозь которые, казалось, на сенатора нацелились из винтовки с оптическим сверкающим на солнце прицелом, но обветренные губы растянулись в приветливой улыбке.

– Мы здешние жители. Рыбачим вон на той шхуне! Разве вы не заметили, как мы подошли к острову следом за вами?

Отто внутренне вздрогнул – о какой шхуне несет чушь этот полуморяк-полубродяга? Быстро оглянулся – против бухты, в которой встали на якоря обе прогулочные яхты Кельтмана, чуть приметно на легкой зыби покачивалась трехмачтовая парусно-моторная шхуна водоизмещением не менее пятисот тонн. Паруса на реях убраны, из трубы кормовой надстройки вился дым, на палубе добрый десяток моряков прибирались после постановки на якорь.

«Черт меня побери! – ругнулся Отто, чувствуя, как неприятное предчувствие опасности подкрадывается к сердцу. – Почему мы не видели ее мористее наших яхт… если они и в самом деле приблизились к острову после нас! Шхуна – не подводная лодка, ее видно за несколько миль! Что-то тут не так, будь настороже, Железный Дункель!»

– Угощайтесь, морские волки, – снова с улыбкой произнес он, внимательно следя за каждым движением рук моряков, раскрыл коробку с сигарами. – Вы ловкие парни! Позже нас бросили якорь, а быстрее очутились на берегу. Вот бы и мне пятерку таких матросов в команду!

– Мы слетели с палубы без обеда, а ваши матросы очень долго ложками глубину в мисках меряли! – позубоскалил второй моряк с морщинистым и заросшим лицом, отчего ему можно было дать и все пятьдесят лет. – А на вашу яхту я бы с превеликим удовольствием наведался испить дарового рому… От роду не доводилось видеть, как путешествуют в свое удовольствие богатые господа! Непременно спрошу своего кэпа, чтоб разрешил вечернюю проулку к вам на стаканчик…

«Прорвалась-таки из тебя злоба, дружище, прорвалась! Не простого ты полета птичка!» – Отто не успел ответить, как старого моряка прервал более осторожный горбун.

– Помолчи, дружище! Забыл, что наш кэп куда как щедр на соленые линьки! Благодарствуем за сигару, сэр! – Горбун неловко вынул из коробки две сигары, оскалил крупные зубы, понюхал их с видом знатока. – Превосходный табак, клянусь потрохами моего покойного батюшки!

От такой клятвы у Отто мороз прошел по спине, повеяло от этих людей чем-то очень знакомым, и он, пока моряки шли от собора к берегу моря, усиленно вспоминал, где он что-то подобное уже слышал? И вспомнил – ну конечно, в «Острове сокровищ» таким же языком разговаривали друзья боцмана Сильвера! Не может этого быть! Ведь тому минуло две сотни лет, не меньше!

Моряки пропали под обрывом, и Отто осторожно последовал за ними. Через сотню шагов он очутился у среза береговой черты – на полосе прибоя раскачивалась шестивесёльная шлюпка, на песке топтались два моряка, двое спускались к ним.

– Четверо вошли перед Майклом в магазин и все еще там! – Не осознавая еще окончательно причину подступившей тревоги, вернее, стараясь всячески отогнать ее, как невозможную реальность, Отто лихорадочно потер пальцами лоб. – Что с того, когда простые моряки выражаются не совсем изящно, у них и жизнь такая суровая, без прикрытой грубости. Мало ли мне приходилось видеть всяких бродяг и проходимцев? И не робел перед такой встречей… – Но подсознание еще раз послало сигнал беды: да, видел всяких моряков, но именно таких – впервые! Нужны дополнительные сведения о шхуне. У кого бы спросить? Он повернулся лицом к собору. У школьного сарая стоял простенько одетый подросток, лет тринадцати, кудрявый и загорелый, но не из коренных жителей, а европеец.

– Эй, парень, подойди ко мне на минуту! – окликнул его Отто. Подросток с одного взгляда оценил в нем джентльмена, подбежал и в пяти шагах остановился, отвесив почтительный поклон.

– Я к вашим услугам, сэр!