За золотым призраком

– Не рок тут вмешивается, господин сенатор, – оглянувшись, несколько неожиданно заговорил Марк Паркер тоном заговорщика. – Не рок, а незримый, но извечно присутствующий в нашей жизни клубок человеческих страстей, сплетенный из злобы, зависти, жадности и ненависти!

И все это у нас почему-то именуется красивым и почтенным словом – политика! И когда в дело вмешивается эта самая продажная женщина, нам, представителям криминальной полиции, как правило, тут же указывают на порог – дескать, не суйте свой нос в политику!

– Так вы полагаете, господин инспектор, что здесь… – на лице Отто Дункеля появилось настолько растерянное и отчаянное выражение, что Марк Паркер пожалел о своих неосторожно сказанных словах. Он достал металлический портсигар, вынул сигарету, прикурил и сделал несколько глубоких затяжек, одновременно обдумывая дальнейший разговор. Выпустив дым и проследив, как его уносит ветерок, решил, что нет смысла скрывать истинное положение вещей от такого бывалого человека, как сенатор Дункель.

– Видите ли, господин сенатор, – доверительным тоном продолжил он важную беседу, важную для него самого, так как намеревался узнать кое-что и от самого сенатора. – Видите ли вы сами, что кому-то понадобилось через слугу узнавать цель вашего путешествия, а из этого я заключаю, что не все из вашего окружения в Виндхуке поверили, что настоящая цель вашего путешествия – невинная охота на подводных моллюсков… – Инспектор кинул быстрый косой взгляд на стоящего рядом сенатора, словно надеялся обнаружить на его лице какое-то секундное хотя бы замешательство. Но сенатор оставался все таким же расстроенным и озабоченным, и только. – Слуга либо не знал такого, либо проявил удивительную для нашего времени преданность своему хозяину и не стал говорить. А более того, наверняка еще и пригрозил известить вас о таком пристрастном любопытстве. И поплатился жизнью. Но этот Людвиг Набель сработал грубо. Можно подумать, что он прошел школу не у Отто Скорценни с его умением работать тонко, а в застенках гестапо, где больше полагались на кулак и плети… Короче, этот Набель «засветился» на месте преступления, его заметил матрос. Ну а таких «засвеченных» быстро «гасят». Тем более, кругом столько воды – целый океан. – Инспектор легким движением головы указал вперед на безбрежье, которому, казалось, не было ни начала ни конца, и если бы не эти бурлящие потоки за кормой, трудно было бы догадаться, что пароход вообще куда-то движется…

Помолчав, будто весь занятый созерцанием сигаретного дыма, инспектор покусал зубами мундштук, продолжил размышления, а Дункель, зная уже его изворотливый ум, был весь настороже: слово – что торпеда, выпущенная из аппарата, можно услышать удачливый взрыв намеченной цели, может случиться и страшная ошибка, порою трудно поправимая.

– Получается, что кто-то «загасил» нашего Набеля? Кто? – сам себя спросил Марк Паркер, провожая взглядом огромного альбатроса, проносившегося мимо с приличной скоростью от кормы к форштевню. – Кому это выгодно? Либо вам, извините, господин сенатор – я ведь просто рассуждаю! – чтобы отомстить за преданного слугу, либо еще кому-то, если этот сгусток тумана был не один в таком трудном деле! Тот, главный, понял, что Набель, будучи мною доставленным в полицию Мельбурна и допрошенный по всей строгости, рано или поздно выдаст своего шефа!

Отто взял себя в руки и возможно убежденным голосом пояснил, так же искоса поглядывая на инспектора, но тот смотрел за полетом большекрылого альбатроса, поэтому кроме густой шевелюры и бакенбардов у Африканского Льва ничего невозможно было разглядеть сбоку.

– Я бы не рискнул сам мстить этому Набелю, опасаясь попасть под ваш снайперский выстрел и оказаться в стальных наручниках, господин инспектор! – засмеялся Отто, стараясь говорить беспечно. – Вы бы довольно быстро меня вычислили, вы и сами это превосходно понимаете. Меня беспокоит другое – а что, если на пароходе этот Набель действительно не один? Ведь кто-то помог ему тем или иным способом выйти из каюты и исчезнуть? Или надежно спрятаться на судне, что не так уж и сложно, а потом покинуть его, уже в Австралии. К тому же эта подозрительная шлюпка и световая морзянка! Как все это увязать воедино? И возможно ли вообще увязать?