За золотым призраком

– Мне кажется, объяснение здесь весьма простое, хотя технически выполнить не так легко. – Затянувшись, инспектор долго выпускал из себя табачный дым и косил глазами, проверяя, не мешает ли его курение двум молодым дамам в легких голубых пляжных костюмах. Дамы стояли под ветром от них шагах в десяти и любовались неповторимыми красками утреннего океана. – Главарь этой группы мог по рации вызвать с французского острова яхту. С яхты выслали на наш курс шлюпку, вполне возможно моторную, но хорошо замаскированную. Когда вахтенный матрос осветил ее, тот человек мог заранее вылезть из шлюпки в воду и укрыться за противоположным бортом. Как только пароход прошел, он вылез из воды и просигналил условную букву «Н», начальную в фамилии Набеля. Наш поднадзорный, захватив предварительно спасательный жилет, преспокойно прыгает за борт и на шлюпке уходит к яхте… Вот каков возможный вариант из десятка других, не менее интересных!

Отто Дункель в немом почтении к проницательному инспектору пожал ему локоть и в свою очередь как бы поразмыслил вслух:

– Клянусь священными водами Стикса! На первом же заседании сената я переговорю с кем надо. По моему рассуждению, вам пора перебираться в Преторию! Или, по крайней мере, получить звание комиссара и взять под свою опеку криминальную полицию Порт-Элизабета. Хватит вам с вашим опытом и умением мотаться по пароходам! Для этого можно подобрать человека помоложе, а еще лучше, холостяка, не обремененного семьей и детьми!

Африканский Лев медленно повернулся к Отто Дункелю, хмыкнул с сомнением, внимательно посмотрел в глаза сенатора – ни тени насмешки, лицо строгое, в полном соответствии с только что высказанными соображениями.

«Клюнул! – не меняя выражения глаз, отметил про себя Отто. – Ну и отлично! Иметь своего комиссара если не в столице, то в портовом городе никогда не лишне!»

– Вы не ослышались, господин инспектор, – с легким поклоном добавил Дункель. – И по возвращении из путешествия я непременно займусь вашей служебной карьерой.

По тонким губам Паркера скользнула скупая улыбка, светло-голубые глаза потеплели, как будто он не уходил, а наоборот, возвращался к родному причалу, где его ждали заботливая жена и ласковые дочери… Но что-то такое промелькнуло в этих глазах, еле уловимое, Дункель не смог сразу зацепиться и оценить должным образом, когда инспектор повернулся снова к океану и ответил негромко:

– Я бы не против поменять зыбкую палубу парохода на более прочный под ногами бетон улиц если уж не в Претории, то привычного Порт-Элизабета… Если это, разумеется, возможно без лишних хлопот для моего начальства, ведь на такие должности, сами знаете, кандидаты давно уже намечены сверху… Но это в далеком еще будущем, нам надо еще вернуться домой живыми и невредимыми, – последними словами инспектор вернул сенатора к суровой действительности дня нынешнего. – А теперь, господин Дункель, позвольте откланяться и не надоедать вам своими заботами… заботами полицейского сыщика. Попробую перед завтраком успеть кое-кого поспрашивать…

– Я не спешу, господин инспектор. – Отто Дункель легким прикосновением задержал Паркера на шкафуте еще на несколько минут – что-то в том выражении глаз, секундном, но каким-то настороженном, не давало полной уверенности, что инспектор досконально понял его намек, а сам он может быть уверен, что не надо больше ожидать от него рокового подвоха… – Понимаете, инспектор, меня по-прежнему беспокоит вопрос, как Людвиг Набель мог выбраться из каюты? Ведь не «вытек» же он на самим деле, как туман, через замочную скважину?! Вряд ли он мог все заранее предвидеть и изготовить себе образец ключа! Что вы можете сказать на этот счет?

– Почему же не мог? – подивился наивности сенатора в делах уголовного сыска бывалый инспектор. – Ключ был у него всю ночь и еще день. Имея заготовки, сделать копию любого ключа – дело получасовой работы. А потом, вы не хуже меня знаете, что хорошие специалисты умеют открывать даже банковские сейфы, не то что стандартные замки кают. Такие запоры для начинающих квартирных воришек и то не препятствие для проникновения. А здесь орудовали матерые хохстаплеры[29].

– Тут вы правы, как сам Зевс-громовержец! – словно бы спохватился и признал свою некомпетентность Отто Дункель. – Тогда надо срочно искать рацию, – забеспокоился он и нервно швырнул недокуренную сигару на уходящую от борта словно отполированную спину разрезанной волны. – Рация – не перстень, ее не засунешь в потайную щелочку… Я теперь буду постоянно чувствовать себя как под прицелом снайперской винтовки, зная, что в любую минуту может грянуть еще один выстрел!

И ладно, если бы я был здесь один. Но со мною сыновья. Как их уберечь? До душевного ли мне теперь комфорта, до отдыха ли?