За золотым призраком

Дункель при имени «Марта» в который раз вздрогнул, с трудом удержал на лице выражение высокомерного безразличия. Как бы разочаровавшись в самых лучших ожиданиях, протянул с огорчением:

– А-а, служит… Ну тогда какой разговор! – Расплатился, встал и неспешно пошел к выходу. Мимо швейцар прошел с не меньшей аккуратностью, чем бесстрашный аргонавт Язон между плавающими Симплегадскими скалами. Да и швейцары, каким-то седьмым чувством угадав в нем негроненавистника, распахнули двери так ловко, что и краем своего роскошного платья не коснулись надменного господина…

Едва очутился на тротуаре, как – мысленно! – хлопнул себя ладонью по лбу и от удивления вздернул брови вверх. Проходившая мимо дама в белой шляпке и с белой сумочкой под мышкой придержала шаг и с тревогой глянула ему в лицо – что это, дескать, с ним? Учтиво и с улыбкой раскланявшись с ней, словно с давно знакомой, Отто поспешил вслед за Пандорой – имя «Марта» он по какому-то внутреннему табу произнести до поры до времени не мог! «Голубой мираж» плыл впереди шагах в сорока, то и дело заставляя встречных мужчин с почтением сторониться, а то и с легкими поклонами сопровождать ее далеко не равнодушными взглядами. Знакомых у нее, как видно, было много, значит, живет здесь не один год или месяц.

«Клянусь священными водами Стикса, этому не научишься ни у каких педагогов! – с интересом наблюдая за Пандорой, размышлял Отто. – Это врожденный аристократизм! Это в крови, наследственное… Только родовые аристократы могут ходить вот так – подбородок чуть вверх и очаровательное покачивание свободной рукой… Но откуда? У простой горничной и такие манеры?! Удивительно… Как он назвал ее? Бутанис? Марта Бутанис? Постой, постой, герр Дункель! – мысленно остановил ход рассуждений Отто и едва вторично не хлопнул себя ладонью по лбу. – Кажется, имя это мне было знакомо… Правда, давненько уже, очень давненько! – И он с лихорадочной поспешностью стал перебирать в памяти “картотеку” знакомых, по времени давних и близких. – Феликс Бутанис! Ну да! Феликс Бутанис, здоровый рыжеволосый спортсмен из Прибалтики! Они познакомились где-то в тридцать пятом или шестом году на гамбургских гонках яхтсменов. Кажется, эстонский барон. Да-да, он еще похвастался старинным замком и приглашал Дункеля в гости!.. Неужели это его дочь? У Феликса глаза на лоб полезут, когда увидит меня! Но как он очутился здесь, в Мельбурне?» – с удивлением, на ходу пожал плечами Отто, и тут же отметил про себя, что и сам живет не в берлинской квартире близ Тиргартена, а в Южной Африке.

Отто ускорил шаг и довольно быстро настиг Марту Бутанис – она как раз свернула в арочный красного кирпича проход между старинными невысокими домами, вошла во двор и направилась к уютному скверику, за которым стоял двухэтажный особняк под железной светло-зеленой крышей с белыми трубами для отвода воды в сточные канавы.

Левой рукой отворив литую из чугуна калитку, Марта прошла в палисадник, мимо роскошного цветника роз простучала каблуками по асфальтированной дорожке к крыльцу с боковыми литыми решетками, увитыми зеленым виноградом, нажала крошечную красную кнопочку звонка.

Ей открыли, и она с легким смехом что-то сказав пожилой женщине в белом переднике, должно быть домработнице, захлопнула за собой дверь.

Словно субмарина с выключенными машинами, Отто по инерции прошел вдоль литого забора с толстыми черными столбами на бетонной основе, дошел до конца сквера и, провожаемый любопытными взглядами играющих детишек, повернул на обратный курс. У калитки на несколько секунд его остановили сомнения – не случайное ли это совпадение? Мало ли на эстонской земле или еще где проживало людей под такой фамилией? Баронесса – и служит горничной?!

«Все может быть! Все может быть в нашем послевоенном мире! Родового замка и земельных угодий Феликсу, как видно, из Эстонии большевики не разрешили вывезти…»

На его робкий звонок за дверью сначала чуть слышно простучали каблуки – слишком легкие по походке для пожилой домработницы! – и на пороге, с не меньшим удивлением и опять с долей непонятного страха в широко раскрытых глазах, его встретила сама… божественная Пандора! Она хотела было что-то спросить, но растерянный вид важного господина в изысканном костюме, при галстуке с алмазной заколкой, высокого и красивого, с приятной сединой на висках, должно быть, тоже поразил ее. Марта приветствовала гостя легким поклоном, да еще румянцем на чуть выпуклых верхних скулах – типичных для прибалтийских женщин! – и без единого слова отступила от двери, давая возможность пройти в просторную прихожую, прохладную при гнетущей жаре на улице.