Забавные повадки людей

«Человек не может одновременно жить грубыми формами и тончайшими чувствованиями, ибо, приспособив свое существо к восприятию одних вибраций, он тем самым теряет способность воспринимать другие».

Прямо даже обидно, что не я придумала.

Нельзя одновременно лететь на гребне волны и слушать, как растет трава. Нельзя одновременно любить и быть влюбленным.

А я все пытаюсь чертить узоры на льду посреди ледохода и все сокрушаюсь, что какие-то они выходят нечеткие...

Так вот, только я собралась сообщить Этьену, что я уже всё выучила, что могла, а больше уже ничего в меня не лезет, как тут заходит сам Друг и Учитель, собственной персоной, весь такой с глазами, направленными внутрь, и говорит, что обучение подходит к концу, завтра у нас с утра душ, зарядка и инициация. Есть не будем, а будем принимать психотропные вещества и медитировать на пламя свечи. Пламя свечи — это у Друга и Учителя такой духовный фетиш, я давно заметила. Он на него все свободное время медитирует.

Я немножко посомневалась, а потом призналась, что ни в какую инициацию не верю. А то Этьен слишком серьезно к моему обучению относится, я-то предполагала ни к чему не обязывающие беседы за стаканчиком глинтвейна. Такое чувство, что я выпросила подарок, а что делать с ним — не знаю. Не нужен он мне, если уж совсем честно.

Этьен выслушал меня, улыбнулся и сказал, что это неважно. Вера нужна только неуверенным в себе демиургам. А для успешной инициации нужно совсем другое.

Поговорили, в общем.

* * *

...хороший такой мужик, моноклональными антителами занимается. Какая-то у него новая методика, раза в три дешевле. Он ко мне подошел после семинара и спросил, не нужны ли мне антитела бесплатно, то есть даром? Потому что моя работа поразила его в самое сердце.

Мой жизненный опыт подсказывает, что на такой вопрос положено отвечать: «Нет, я сегодня вечером занята».

Ну или в самом крайнем случае: «Да, я сегодня вечером свободна».

Но я как раз была занята, поэтому сказала, что антитела мне не нужны, но в будущем очень даже могут понадобиться. Так что я позвоню, если у меня какой-нибудь вечер освободится.

Но мне, если честно, про все эти бесплатные антитела даже думать тошно...

* * *

Я больше не боюсь судороги, заплывая зимой далеко в море, и не верчу головой, переходя дорогу. Со мной ничего не может случиться, меня хранит ангел смерти. На несколько месяцев мне даровано бессмертие. Вообще, если вдуматься, лучшие ангелы-хранители получаются именно из ангелов смерти. Тоска, депрессия, лень — куда всё девается? Стоит лишь просвистеть где-то за левым плечом белоснежному крылу, и тут же страх проходит по душе ледяной бритвой Оккама, отсекая все лишнее.

* * *

...меня всегда удивляла твоя сфера интимности. Какое-то время мне казалось, что нет ее у тебя вовсе — никаких тайн, никаких секретов, никакого смущения. Ты ведь всегда готова рассказать о себе всё, до последнего ковыряния в носу. Хоть другу, хоть любовнику, хоть случайному прохожему. А потом я заметил, что ты при всем при этом категорически не готова поставить мне свою самую любимую музыку, показать самый любимый фильм или ткнуть пальцем в самую любимую книгу. Как будто именно это обнажает твою душу, делает ее слабой и беззащитной, выворачивает наизнанку перед нескромными взорами. И в этом ты права, конечно. Кто, когда, с кем и что именно — глупо искать истину среди фактов...

* * *

Здравствуй, мамочка.

Ну прекрати, ну как это не звоню? Я два дня назад звонила.

А ты проверь входящие, там и время, и дата.

Давай, давай, проверяй, а я перезвоню через пять минут.

Веришь на слово? Ну, это ты зря. Разве можно мне верить? Давай, может, я твоим здоровьем поклянусь?

Ничего у меня не случилось.

Я не нервная.

Я не кидаюсь.

Мама, я пока еще не кидаюсь, но мне это уже тяжело дается.

У меня все в порядке.

Нет, меня не уволили.

Нет, я не собираюсь возвращаться.

И к Олегу тоже.

Я не кричу.

Нет, я не заболела.

Нет, я не беременная.

Что значит почему? Ни одного аиста, просто как вымерли все.

Я не издеваюсь.

Ах ты мечтаешь о внуке? Я тоже мечтала о братике, и что? Вот родила бы ты мне тогда братика, я бы тебе сейчас за это родила внука...

Послушай, мам, я тебе клянусь, в следующий раз ты сможешь сколько угодно возмущаться тем, что я никогда не звоню. У тебя будут для этого все основания.

Нет, я не хочу твоей смерти, мама. Я своей смерти хочу. Каждый раз, минуте на третьей примерно, такой сильный суицидальный позыв. Мама, как ты думаешь, это из-за того, что я вчера вышла без шарфа?

Нет, я не кричу.

Папу позови, пожалуйста.

Извини, я больше не буду.

Да, ты права, извини.

Да, хорошо, позови, пожалуйста, папу. Целую.

* * *