Забег на невидимые дистанции. Том 2

Близнецы Биллингсли поступили в Хартфорд, Ханна на юридический факультет, Отто – на литературоведческий. Кейн остался работать в Мидлбери на пригретом месте, но TINA оплатили ему дистанционное обучение на журналиста в Блумфилде (едва ли ему это нужно, ведь все навыки у него в крови). Клаус пошел на механико-математический факультет (а куда же еще с его способностями), Лисбет и Бекка поступили в медицинский, первая на логопеда, вторая на офтальмолога (а вот это всех удивило). Рамон, прихватив с собой Меган, вернулся в Канаду и исчез с радаров, дальнейшая их судьба неизвестна.

– Вот такие дела. Жизнь всех раскидала, кроме нас с тобой. Видимо, решила, что нам лучше держаться вместе.

– До сих пор не могу поверить.

– Ну почему? Во мне течет твоя кровь, это она меня не отпускает, – пошутила Нина.

Сет хотел спросить, как там Клиффорд и общаются ли они, но промолчал. Ему было приятнее делать вид, что этого человека не существует.

– Как же так вышло, что вы с Отто оказались порознь? Я имею в виду, – Сет покусал щеку изнутри, подбирая слова, – понимаю, что у вас были не только общие интересы, но вы ведь все школьные годы были настолько не разлей вода… трудно поверить, что ты теперь тут, учишься на спасателя, а он будет литературоведом. Черт, это как-то дико. Дженовезе и Биллингсли не вместе!

– Ничуть. Его всегда тянуло в ту область. И я не против, если честно. Я его по-прежнему очень люблю, мы общаемся, каждый день созваниваемся в скайпе. Я ни за что не откажусь от него из-за какого-то расстояния и разницы приоритетов в профессии. К тому же мы не в разных частях света. Поукипзи и Хартфорд не так уж далеко друг от друга, а между ними родной Мидлбери, куда можно приезжать на выходные и праздники. Станет невмоготу друг без друга – увидимся, а захотим – после учебы вообще скооперируемся в одну боевую единицу. Например, он станет крутым ученым, а я его телохранителем. Колледж – это ведь не навсегда. Просто временная необходимость для дальнейшей жизни, которую мы устроим так, как хотим, как раз за счет того, на кого отучимся. Наша с Отто дружба – не повод ограничивать друг друга в том, кем мы хотим стать. Мы обсуждали это.

– Мне всегда казалось, что вы с Отто гораздо больше, чем друзья. – Сет улыбнулся, осознав, что произнес двусмысленность. – Я имею в виду, то, что между вами, трудно назвать просто дружбой. Это какой-то иной уровень дружбы. Соратничество, партнерство, духовная близость, не знаю, как еще назвать. Вы как один человек. вас всегда видели только в паре. Поэтому и трудно принять, что вы разъехались и больше не сидите на занятиях в одной аудитории.

– Да, нам повезло. Уверена, у тебя тоже когда-то был такой друг.

Сет кивнул – больше глазами, чем головой, и она все поняла. На секунду взяла его за руку, ободряюще сжала и отпустила. Но, господи, сколько добра, сколько тепла и заботы передалось ему за это несчастное мгновение! И теперь такие жесты между ними в порядке вещей, он тоже может прикасаться к ней, просто пока не решается на это.

– Мне все равно не ясно, – признался Сет. – Вы с Отто так любили физику, были гениями в ней, и оба пошли совершенно в иную область. Почему?

– Несколько причин. – Нина вздохнула. – Самая очевидная – это напоминает нам о Видаре. Следующая – не настолько мы умны, чтобы профессионально этим заниматься. Оба так считаем. Когда я задавалась вопросом, кем себя вижу в будущем, там не было ответа: ученый-теоретик. Никогда там не было такого ответа. И у Отто, я думаю, тоже. Его влекло в гуманитарные науки, откуда меня всегда выталкивало.

– Тем не менее вы шикарно ладили.

– Трудно не ладить, когда любите и уважаете друг друга, – усмехнулась Нина. – Миру банально недостает терпимости. Так о чем это я? А! Отто же даже в наш проект по физике каким-то образом присобачил историю и литературу, причем настолько органично, что именно благодаря этой экзотике мы и взяли грант. Будь это просто голый проект по физике, никто бы не обратил на него внимания. А Отто гений, это факт. Он умеет экспериментировать, сочетая несочетаемое в ужасно увлекательные гибриды. Уверена, он еще покажет миру свой ум. Защитит какую-нибудь диссертацию по квантовой литературе, вот помяни мое слово!

– Даже не сомневаюсь.

– Объездим с ним весь мир, как в том анекдоте про Эйнштейна и его водителя [32], ха-хах-ха, и я буду, ха-хах выходить к трибуне… вместо него…

Нина больше не могла говорить; вспомнив нечто уморительное, она захлебывалась смехом, откинув голову назад и держась за сердце. Сет смотрел на нее с умилением, водил глазами по лицу, губам, глазам, по напрягающейся от смеха шее, по руке с легким алюминиевым протезом, выкрашенным в бежевый, по ключицам и взлетающим плечам, отросшим за лето волосам. Впитывал каждую ноту стеклянного смеха, который узнает из тысячи.

Когда Нина отдышалась, пришлось объяснять, что за анекдот она имела в виду. Он был действительно смешной и подходил этой парочке.

– Значит, физику вы все-таки не бросили, – с облегчением улыбался Сет.