Забег на невидимые дистанции. Том 2

К Нине привыкали плавно и постепенно. В том же темпе им открывалась другая сторона ее натуры. Простодушие, смех и порой безумная отвага растапливали сердца и вызывали невольные улыбки даже у тех, кто изначально относился к ней скептически. Держась рядом на всякий случай, Сет понимал: это удел любого, кто узнает ее поближе; пройдет еще немного времени, и многие будут искренне обожать Нину, недоумевая, почему не разглядели ее раньше.

Особенно после первого важного матча по хоккею, когда она покажет всем, чему посвятила школьные годы. Вместе на льду они будут непобедимы. Он радовался ее успехам больше, чем своим, и во всем поддерживал. Не желая торопить события, Сет Ридли держался дружелюбно, поставив себе целью без остатка завоевать доверие Дженовезе и даже, возможно, уловить от нее желание сделать первый шаг.

Студенты воспринимали их как пару с самого первого дня, с того момента, когда бывшие одноклассники обнялись у всех на глазах. Отнекиваться и спорить им надоело: пусть считают, как хотят, но назвать всего лишь любовью близкие отношения, возникшие между ними, обоим казалось пошлостью.

Тем не менее иногда Нине казалось, что она начинает влюбляться в Сета. Не так, как это показывают в фильмах или описывают в книгах, а по-своему, когда убеждаешься, что человек не желает тебе зла, и в благодарность доверяешь ему всем сердцем. Отто, раньше вызывавший похожее чувство, не привлекал ее в интимном плане. Так что привкус у этой привязанности был иной.

Особенно сильно Нину влекло к нему в те дни, когда Сет оставался задумчив и холоден. Он держался рядом, выполняя привычные действия, но был неразговорчив и отстранен. Нина знала, что дело не в ней, а в работе, которой он занимается. Она больше не говорила с ним об этом, как он и просил, но замечала, что какие-то проблемы его беспокоят, и это была единственная запретная тема между ними.

Сет приучил ее к себе, и теперь его присутствие и голос стали для Нины важным ежедневным фактором. Всего за месяц он сделал себя необходимостью, условием хорошего настроения и в какой-то мере даже успеваемости. Презирая всякую зависимость (от еды, выпивки, наркотиков, телешоу и покупок), с этой Нина справиться не могла. Или не хотела.

Совместное обучение открыло много возможностей понаблюдать, каков Сет на деле, а не в обыденной жизни, и это вызывало восхищение до задержки дыхания. Потому что приоткрывало завесу тайны над тем, чем Ридли занимается, когда не находится в поле зрения.

Пожарно-спасательная программа включала достаточно моментов, когда нужно демонстрировать выносливость, скорость и навыки, готовность к риску, способность быстро принять наилучшее решение. Сет легко управлял своей силой, выжимая из тела максимум. Он был создан для этой работы, хотя и занимался сейчас совсем другой, во многом противоположной. В ней, скорее всего, он тоже был хорош, а это возбуждало. Алан Кейн как-то назвал его идеальным сырьем для будущего наемника, и в этом была своя правда.

Особенно ярко физическая разница их тел ощущалась в те приятные минуты, когда Нина прижималась к нему на мотоцикле. Сет от природы был «крупным мальчиком», к тому же делал все возможное, чтобы стать еще массивнее, поэтому подтянутая, но все еще миниатюрная Нина смотрелась за его спиной как рюкзак в виде куклы-переростка.

Талия, плечи, позвоночник чужого человека сделались для нее чем-то родным. На этой новой территории она выучила каждый изгиб и уплотнение. Ее подстегивал тот факт, насколько Ридли больше и сильнее. Впервые ей нравилось чье-то превосходство над собой, возможно, потому, что она ощущала эмоциональную власть над этим человеком, что увеличивало ее собственную значимость.

Все в нем было притягательно, все как положено, даже самые обычные для человека вещи. Например, ребра, всегда чуть заметные, когда он бегал без футболки на физподготовке, размашисто помогая себе руками, хотя худым Ридли не был. Эти длинные борозды и шевеление натягивающейся кожи над ними, будто бледной атласной ткани, особенно поражали Нину.

Мясистые лопатки и ложбинка между ними, когда он разводил руки далеко в стороны, например, чтобы поднять что-то тяжелое или сразиться в спарринге; то, как высоко вздымалась его грудь, когда он задыхался после спринта; то, как сгибались его локти, сжимались кулаки, играли мышцы и проступали вены от кисти до плеча, когда на основах безопасности и первой помощи они учились завязывать самые разные узлы (у Сета это лучше всех получалось, но Нина не задумывалась почему); толщина его запястий и щиколоток, разлет ключиц, разница между объемом бедер и плеч, а также многие другие фрагменты его тела действовали на разум обволакивающе, когда ты видел их, такие привычные и обыкновенные, как у всех людей на свете, и все равно чем-то иные.