Заблудшие души (сборник)

Придя домой он улыбнулся Кате в ответ на ее встревоженный и вопросительный взгляд. – Все нормально, Кать – успокоил он ее. – Меня ведь голыми руками не возьмешь. Ты не беспокойся, я все продумал. А завтри я пойду устраиваться на работу. Хватит пьянки мне. Неплохо бы и тебе найти что-нибудь другое, чтобы не ездить. Счас, когда я дома, какой понт тебе уезжать от меня?

* * *

Яркие краски первых впечатлений неизбежно тускнеют, если события, их породившие, повторяются много раз. Даже любовь и свобода принимаются, как само собой разумеющиеся, и только когда их теряешь, начинаешь понимать, что нет ничего дороже и прекраснее. В первую неделю после возвращения Николай вновь знакомился с тем, что называется жизненной рутиной: с друзьями, утренней тишиной в своем доме, вкусной едой и женой под боком. Но вот, быстро надоели пьянки с друзьями, жизнь заставила снова идти на стройку работать на кране, и серая пелена каждодневной рутины наползла на волшебную картину первых дней свободы. Он перестал искать, как прежде, утехи в пьянках. Гораздо больше по душе ему стало новое занятие; рисовать вечерами, разговаривая только с образами, порожденными фантазией. Он рисовал по памяти то, что запомнилось больше всего, и тошнотная лагерная жизнь оживала на бумаге как другой, интересный мир, в котором была своя романтика и душа. Он часто отвлекался от этой темы и рисовал женщин. Ему нравилось их раздевать или украшать нелепыми одеждами, ничего существенно не прикрывающими, а только подчеркивающими наготу. В один из вечеров, когда Катя осталась дома после дальнего рейса, он срисовал из журнала известную актрису, не оставив на ней ничего из тщательно подобранных для фотографии одежд. Накрывая на стол Катя, вдруг увидела его рисунок, сделанный с явным старанием, от души, и подперла бока кулаками, встав в воинственную позу.

– Гляди-ко, – гневно сказала она и ткнула актрису пальцем в живот, – о чем мечтает, подлец. Актрису ему голую подавай. Только с лагеря вернулся, а уже жена ему не в масть. Ах ты, кобель неуемный. А ну, порви-ка ее, чтоб не было в доме этого срама!

Николай ничего не ответил, взял чистый лист бумаги и, положив поверх рисунка актрисы, принялся за другой. Катя продолжала бушевать, накрывая на стол и возмущенно гремя посудой. Если верить ее словам, то хуже его человека на свете не сыскать. Он обвинялся во всех грехах, включая самый страшный – попытке изменить ей, Катерине, его законной жене. А когда стол уже был почти накрыт, она подошла посмотреть, что на этот раз натворил отъявленный негодяй, и замерла от неожиданного зрелища. На рисунке была она, Катя, обнаженная, в черных длинных чулках выше колен и темном шарфе, свисающим до пупа между грудей.

– Вот видишь, Кать, я и тебя голой рисую, – примирительно сказал он. – Завтри поеду в город и такие же чулки тебе куплю, чтобы наряднее была.

– Ах ты, нехристь! – гневно закричала Катя, и вцепилась ему в уши. – Как ты смеешь, оборотень!

Николай как мог, защищал свои уши, ослабев от смеха. Катя была искренне возмущена. В этот момент раздался стук в дверь, в результате чего расправа над его ушами была перенесена к ночи.

– Спрячь рисунки, охальник, – зловещим шепотом скомандовала Катя, сделав ужасные глаза. – Спрячь давай, счас.

– Иди, открывай, а я унесу все в чулан – пообещал Николай. – Кто это может быть? – удивился он, складывая рисунки. – Никого, вроде, не ждем.

Катя открыла засов и отступила шаг назад, растерянная, с любопытством рассматривая незнакомых людей. Николай вышел из чулана и радостно хмыкнул.

– Милости просим, проходите! – пригласил он, протягивая руку. В дом вошли Вадим и Марина, как старые приятели.

– Во, Катерина, познакомься, это Вадим и Марина, – гордо представил вошедших Николай. Он никак не ожидал, что Вадим придет с женой, хоть она и напрашивалась. – Да, вы уж извините за обстановку, – обратился он к вошедшим, – не обзавелись большим хозяйством то. Счас Катерина сварганит, что бог послал.

– Не беспокойтесь. – Марина сделала успокаивающий жест рукой и села без приглашения за стол, как у себя дома. – Да вы, Катя, не старайтесь. Мы ведь просто навестить пришли.

Вадим поставил на стол две бутылки водки. Катя принесла четыре стакана и расставила на столе.

– Я не пью алкоголь, – сказала Марина. – Это вы, мужчины, можете употреблять эту гадость.

– Ну, что-ж – согласился Николай, сразу поняв, что Марина не из тех, кого можно уговорить. – Катька за двух баб может выпить, и даже то, что останется после мужиков.

– Николай! – строго повысила голос Катя, – чего ты там напраслину городишь? – Она возмущенно загрохотала посудой, стараясь как можно быстрее закончить сервировку.

Николай улыбнулся и наполнил до краев два граненых стакана. – За встречу, – предложил он. – Для разогреву.

– За встречу, – поднял Вадим стакан в ответ. Мужчины выпили. Марина встала и принялась помогать Кате, не взирая на ее отчаянные протесты.

– Получил весточку? – спросил Николай, хватая с поднесенной тарелки соленый огурец.