Забойная история, или Шахтерская Глубокая

Тетекин Владимир Андреевич сделал карьеру и сейчас возглавляет объединение «Шахтерскантрацит», вернее, то, что от него осталось. Говорят, его все уважают. Когда военные перекрыли дороги, он ежедневно ходил на работу пешком через блокпосты (десять километров туда, десять обратно), пытался спасти оставшееся оборудование. Он женат на той девушке из Мариуполя, но к ней не переехал, живет в Александровке.

Евдошин женился на Татьяне Мадамовне. Где они сейчас, не знаю, говорят, вроде перебрались в Россию.

Монгол во время конфликта воевал в ополчении. Когда все началось, я плохо спала, звонила матери по несколько раз в день, сидела в Интернете и дни напролет читала новостные сводки. Однажды пошла по ссылке на YouTube и посмотрела ролик «Реальное видео от ополченцев». Показывали разбомбленную тюрьму под Дебальцево, где обосновался отряд добровольцев, и там, среди бойцов, одетых в камуфляжную форму, увидела Монгола. У него брали интервью. Он говорил, что ночью снова был обстрел, и показывал на разбитое окно.

О Хилобоке знаю только, что, когда он вернулся от Шубина, у них с Ириной родился еще один ребенок. Мальчик.

Рассказы

Табуретка

У Светланы рано умерла мать, отец спивался, их с братом воспитывала бабушка. Старуху помню. Когда мы школьниками собирали металлолом и ходили в самую дальнюю глушь частного сектора, она всегда стояла возле своей калитки в ситцевом платке, повязанном по-пиратски, и, щурясь, наблюдала за сворой детворы, бегающей по мусорникам. За невысоким забором виднелись палисадник, дом с зелеными ставнями, побеленный известью, и летняя кухня — старая мазанка, со стенами, втянутыми внутрь, словно она выдохнула и не нашла сил вдохнуть.

Отношения у Светланы с Егором начались, когда она училась на втором курсе торгового техникума, а он только оканчивал школу. Она была старше на два года. Светлана — уже оформившаяся, зрелая девушка, Егор — еще прыщавый подросток с ломающимся голосом.

Когда Света училась в школе, она завязывала длинные волосы в хвост или заплетала в косу, но после выпускного подстриглась в городе у хорошего парикмахера. Стрижка называлась «шапочка» (самая модная стрижка в ту пору), к тому же мастер покреативил, затылок свел на острый мыс и сделал рваную челку — получилось очень стильно, глядя на Светлану, хотелось подстричься так же. Стрижка подчеркнула онегинский овал лица и выделила глаза — две черные виноградины.

Светлана была высокой и худенькой, но худоба ее считалась изысканной, тогда вошли в моду девушки субтильного сложения, и Света хорошо смотрелась бы на обложке глянцевого журнала. Когда Света стояла в толпе подруг, казалось, что ее, как мельхиоровую ложку, только что прокипятили в кастрюле с фольгой, а все остальные так и остались нечищеными.

Егор — это мальчик-мажор (и такие водились в шахтерских поселках). Его мать, Галина Петровна, была королевой западного крыла, «железной леди», крестной матерью поселковой коммерции. Она имела троих сыновей от разных мужей; младший Егор считался любимчиком. Высокий стройный блондин. Стрижка «британка» от лучшего стилиста районного центра, дорогая одежда (ни один сопляк нашего поселка не носил дубленку, Егор носил). Продолговатое лицо казалось рыбьим из-за выпуклых светлых глаз и крупноватых губ, но даже эти водяные черты казались симпатичными в общем комплекте дорогостоящего шарма.

Помню дискотеку, когда Егор со Светланой впервые появились вместе. Играла музыка, в центре потолка вращался зеркальный шар, из углов прожекторы пускали разноцветные стрелы. Светлана танцевала в кругу с подругами. Движения ее были пластичными, но осторожными, будто она представляла себя хрустальной вазой и боялась разбиться.

Егор сидел в баре со старшими братьями и, наблюдая за ними, копировал повадки взрослого мужчины. Старшего, Платона, мать считала неудачником. Ему было уже за тридцать, но он не брался за ум. Несколько лет назад мать доверила ему два поселковых магазина, «Продукты» и «Бытовую химию», но Платон показал себя слабым управленцем — ассортимент не обновлялся, часто случались недостачи, опытные продавщицы уходили, на их место приходили молодые разгильдяйки. Платон устраивал в магазине попойки и подкладывал сговорчивых продавщиц под своих дружков. Галина Петровна отстранила старшего сына от дел, и его место занял средний.

Леонид оказался хитрым и оборотистым, мать была им довольна, к тому же он взял в жены дочь лучшей подруги. Розовощекая Лена одного за другим родила Леониду крепких мальчиков, подстриглась, располнела и стала похожа на Галину Петровну — в ее взгляде появилось что-то хищное.

Когда Света забеременела, Галина Петровна взяла ее к себе в дом. Девочку после родов записали на Егора, но о свадьбе речь не заходила, жили в гражданском браке.

Семья их обитала на окраине поселка, возле самой посадки. Большое подворье было обнесено высоким забором — виднелись крыши домов и нескольких хозяйственных строений. Что происходило за глухими воротами замка, никто из посторонних не знал, допускались туда только избранные.