Забракованные

Парнишка, получивший разрешение побыть в полюбившемся ему месте подольше, вскинул голову, счастливо заблестев глазами.

— Милорд очень добрый. Он мне разрешил… иногда приходить. — Джерри вдруг закусил губу, вероятно, сообразив, что все-таки зачастил.

— Значит, и я разрешаю, — улыбнулась Амелия. — Если хочешь, пойдем со мной в сад, там яблоки созрели — крупные-крупные. — Раза в три крупнее тех, которые сын кузнеца рубил мечом в собственном доме. Вряд ли в городе росли подобные.

Словно поняв человеческую речь, прилегшая было на теплые плиты Шеба вскочила и побежала в сторону заднего двора.

Джерри проводил подругу полным сомнения взглядом и посмотрел на Амелию в нерешительности.

— Пойдем, пойдем, — подбодрила она. — Если тебе, конечно, не нужно в школу, — спохватилась в последний момент.

Городские дети в таком возрасте ведь должны посещать общественные школы, верно? Это же не аристократы, для которых нанимают учителей, ведущих индивидуальные занятия. Обучение основам грамоты и счета стало обязательным еще до войны, говорили, покойный наследник лично занимался данной реформой.

Парень мотнул головой, отчего отросшая челка опять прилетела на глаза, и он смахнул ее новым резким движением головы.

— Нет, миледи, занятия на сегодня уже закончились. Иначе отец ни за что не отпустил бы меня.

— Тогда — добро пожаловать. — И Амелия сделала приглашающий жест в направлении, куда уже ушла умная Шеба.

Джерри зарделся от оказанной ему чести.

— После вас, миледи.

* * *

Погода была чудесной, а Амелия чувствовала себя выспавшейся и отдохнувшей. Должно быть, потому, что встала всего несколько часов назад.

Завтрак она бессовестно проспала. Вертелась всю ночь с боку на бок, комкая простыню и то укрываясь, то вновь сбрасывая с себя одеяло, вставая, чтобы приоткрыть окно, когда становилось душно, и чтобы снова прикрыть, когда делалось холодно.

Уснула только с рассветом. И то, когда услышала во дворе голос собравшегося на ежедневную конную прогулку Монтегрейна. Услышала, убедилась, что после вчерашнего приступа с ним все в порядке, и наконец забылась глубоким беспробудным сном до самого полудня…

Они забрались в самую глубь сада. Амелия устроилась на скамье под деревом, не став прятаться в крытой беседке, а Джерри полез на яблоню, чтобы достать для нее, по его авторитетному заявлению, самое спелое и красивое яблоко. Снял ботинки и ловко, словно цирковая обезьянка, взобрался на самый верх. Заботливая Шеба в это время переминалась с лапы на лапу возле ствола, задрав голову и с волнением во взгляде наблюдая за перемещениями своего «младшего хозяина».

Сорвав два крупных яблока, Джерри, вместо того чтобы аккуратно спуститься, спрыгнул вниз, ещё и уйдя в перекат при приземлении. Затем не менее ловко вскочил под неодобрительный рык мудрой собаки и, сложившись в уважительном и немного шутовском полупоклоне, протянул добытое яблоко Амелии.

— Миледи.

— Спасибо, Джерри.

Она приняла его дар, а он сам, бросив на нее неуверенный взгляд и не найдя в ее ответном недовольства, отступил, покрутил второе яблоко в пальцах, а потом потер о рукав своей линялой рубахи и с аппетитом откусил. Судя по блаженству на его загорелом лице, плод и правда оказался вкусным.

Мэл с сомнением покосилась на фрукт в своей руке. В последний раз она ела немытые и нечищенные яблоки прямо с ветки в глубоком детстве. И, почувствовав некий азарт и удовольствие от этого не приставшего леди хулиганства, повторила за мальчиком, потерев румяный бок плода о платье и откусив. Сок мгновенно побежал по подбородку, и Амелия, еле успев поймать капли ладонью до того, как они заляпали лиф, рассмеялась — о ужас! — с набитым ртом!

— Объедение, — оценила она, прожевав.

— Угу, — продолжил хрустеть своим Джерри.

Потом и вовсе плюхнулся прямо на траву, поджав под себя ноги, которые то ли забыл, то ли пока не хотел обувать. Даже пошевелил пальцами от удовольствия.

— Ты хочешь стать военным? — спросила Амелия, отложив яблоко на сиденье скамьи — похулиганила немного, и хватит.

Бедный мальчик от ее вопроса чуть не подавился. Воззрился на нее как на сумасшедшую.

— С чего вы взяли?.. То есть, прошу прощения, миледи. — Понурил голову. — Нет, конечно, нет. Я же неблагородный, куда мне. — Амелия вопросительно приподняла брови, и он охотно пояснил: — Матушка так говорит. Лучшее, на что я могу рассчитывать, это стать мечником в каком-нибудь наемном отряде.

— А отец?

Джерри бросил на нее грустный взгляд из-под челки и вздохнул совсем уж печально.

— А отец считает, что мне нужно, как он, ковать мечи, а не крутить их, — в последних словах явственно послышалась прямая цитата.

— А милорд что говорит? — не удержалась Амелия.

Лицо подростка тут же просветлело.

— А милорд говорит, что только мне решать, кем быть. Говорит, в Циннскую военную академию берут и неодаренных, и неблагородных, если они по-настоящему талантливы. Но там конкурс — жуть! — И он для наглядности округлил глаза.

— Поэтому лучше ковать мечи? — поддела его Мэл.

Джерри мгновенно насупился.

— Я еще не решил.