Забракованные

— А ты — помогаешь госпоже. Мэл? — Он обернулся к жене. Вид у нее был растерянный, но вроде бы не испуганный. — Иди к себе, оденься во все лучшее, нацепи украшения. — Ее глаза удивленно распахнулись. — Я постараюсь заговорить Сиверу зубы, но, зная его, не сработает — он захочет тебя видеть. Когда позову, твоя задача показать ему, какая мы довольная жизнью пара…

— Улыбка номер три, — задумчиво пробормотала Амелия.

— …И как ты тщательно работаешь, чтобы выведать у меня все секреты, — закончил Рэймер свою мысль.

Амелия кивнула, не стала ни спорить, ни что-либо уточнять. Он и не сомневался, что она все поймет правильно.

— И не забываем улыбаться и бить поклоны! Это все помнят?!

— Все-е-е! — ответил ему нестройный хор голосов.

Что ж, прошлый визит принца всем запомнился надолго, так что подвести не должны.

— Крист, ты встречаешь и изображаешь удивление.

Дрейден мрачно кивнул.

— Дай мне фору минут пятнадцать, — Монтегрейн бросил взгляд на часы на своем запястье, засекая время. — Заговори ему зубы.

— Сделаю, — серьезно пообещал друг. И сразу же отошел. — Олли, чего встал?! Ворота закрывай! Не ждем никого, не ясно, что ли? Удивляться будем!

Ну вот, вроде бы все.

Амелия в сопровождении Дафны, Лана и матушка Соули уже скрылись в особняке. Рэймер вздохнул, заставляя себя успокоиться, и тоже направился к крыльцу.

— Рэйм! Палку свою забыл! — насмешливо крикнул ему вслед Крист, вероятно, попытавшись хоть немного разрядить обстановку.

И правда, трость осталась прислоненной к ограде.

Монтегрейн усмехнулся, поймал налету брошенную ему другом «палку» и поспешил к дому. Одежда, в которой он валялся на земле, явно не подходила для приема наследника престола у себя в гостях.

* * *

Он уложился за двенадцать из обещанных пятнадцати минут: переоделся, причесался, перевязал волосы кое-как отысканным шнурком — стараниями Амелии в безвестность канул уже второй — и только после этого, бросив на себя критический взгляд в зеркало, направился вниз.

Гостиной дома почти не пользовались. Гостей в особняке не бывало, а домочадцы, когда не были заняты работой, обычно обретались по своим комнатам. Мэл и вовсе, кажется, не нуждалась ни в чем, кроме сада и библиотеки. За последние месяцы все собирались в гостиной лишь раз — когда приезжала Луиса и ей приспичило поиграть на своем старом фортепиано. В ее отсутствие инструмент никто не трогал годами, и тот одиноко ждал своего часа у стены самой большой комнаты в доме.

Где же еще принимать наследника престола, как не там? Скотина такая, даже не соизволил оповестить о своем визите — дикое пренебрежение всеми правилами хорошего тона. Но это же Сивер, для него закон не писан — как было с самого детства, так и осталось.

Уже спускаясь по лестнице, Монтегрейн ослабил шейный платок, которым со злости сам себя чуть не задушил. Принесла же наследничка нелегкая! Такой день испортил…

Хлопнула входная дверь, и раздался намеренно громкий голос Дрейдена:

— Прошу, ваше высочество. Проходите, пожалуйста.

Рэймер выдохнул, сцепив зубы, а затем заставил себя улыбнуться и преодолел последний лестничный пролет.

* * *

Год, за который они с принцем ни разу не виделись, пошел тому на пользу — он, наконец, возмужал. До этого у него была фигура как у Джерри — долговязость в сочетании с худобой: ручки — веточки, ножки — палочки. Видимо, наследственная черта всей королевской семьи. Роннер Третий тоже был высок и худ, а к старости и вовсе иссох, разве что, потерял несколько сантиметров в росте, заметно сгорбившись.

Сивер был похож на него и телосложением, и характером, и льдистыми голубыми глазами, и светлыми волосами, на солнце отливающими рыжиной до красноты. Правда, в холле особняка солнца не было, а потому шевелюра принца смотрелась просто рыжей, как шерсть у Гнеды.

Это сравнение помогло улыбнуться искреннее. Монтегрейн преодолел последнюю ступень.

— Ваше высочество, рад приветствовать, — почтительно склонил голову.

В семнадцать Сивер был ниже Рэймера на целую голову, за десять лет он умудрился перерасти его почти на ладонь, и теперь с удовольствием взирал на хозяина дома сверху вниз.

— Рэймер, сколько лет, сколько зим!

И еще бы столько же. Насколько Монтегрейн любил Конрада, настолько не переносил его брата с самого детства. Старший принц пошел в мать — рано ушедшую из жизни королеву Марию — не только чертами лица, невысоким ростом и темными волосами, но и спокойным, мягким характером. Сивер же уродился копией отца, да ещё и с ранних лет копировал его поведение. Братья были разными, как солнце и луна. Только «солнце» давно зашло, а «луне» очень хотелось дать в морду.

Нельзя…

— Давненько, — вежливо согласился Рэймер. — Если бы сообщил о своем визите, мы бы подготовились к достойному приему.

Сивер блеснул глазами.

— А я люблю сюрпризы. — Кто бы сомневался. — Да и к чему эти условности? Все же свои.

«Своим» младшего принца Монтегрейн не назвал бы даже в бреду.

— Проходи, — Рэймер указал рукой направление. — Сейчас подадут чай.

— Вино или чего покрепче, — тут же возразил наследник. — Я устал с дороги.

И снова — кто бы сомневался.