Забракованные

— Уже посмел, — повторил Гидеон. — Коридор за этой дверью полон моих людей. Самых сильных магов королевства в том числе. Потушите огонь, ваше высочество. — Видимо, Сивер, являющийся посредственным бытовым магом, решил напугать собеседника фокусом с пламенем на ладони. — Убить не убьете, а, получив ожог, я могу… разволноваться. Вот так, другое дело. Подумайте, ваше высочество, хорошо подумайте, если вы лично представите истинного наследника подданным и будете улыбаться и жать руки на коронации, изображая верность племяннику, то еще сможете прожить долгую и счастливую жизнь…

— Думаешь, я не понимаю, что ты сразу же пустишь меня в расход? — усмехнулся Сивер. Нервно. — Не-е-ет, ничего у тебя не выйдет. За мной армия, за мной стража.

— За истинным наследником. А вы, к счастью, не он, — все так же спокойно возразил Гидеон.

— Не посмеешь! — вскричал принц в третий раз. — И убить меня не посмеешь. И даже не мечтай, что это сойдет тебе с рук. Монтегрейн тоже думал, что может насмехаться надо мной в свое удовольствие. Видишь, что с ним стало?!

Амелия медленно разжала руки, бережно прислонила Рэймера обратно спиной к стене — его голова вновь безвольно повисла — и не спеша поднялась на ноги.

— Монтегрейн уже поплатился, придет и твой черед! — от бешенства брызгая слюной в лицо собеседника, орал Сивер.

Мэл сделала к нему шаг, ещё один.

Он заметил ее, скривился.

— А ты что?..

Принц не договорил. Она резко выбросила вперед руку и прижала ладонь с растопыренными пальцами к его груди между распахнутыми полами плаща.

Сивер шарахнулся, но было уже слишком поздно. Схватился за грудь и рухнул на колени, смотря на Амелию совершенно безумными от боли глазами. Затем взвыл, хватаясь скрюченными пальцами за место ее прикосновения и будто пытаясь выцарапать себе грудину. Его выгнуло дугой.

«За Рэймера. За Криста. За Лану. За Элизу Форнье. За Шебу и остальных собак. Сдохни!»

Любовь лечит, а ненависть убивает.

Так кто сказал, что, научившись исцелять одним прикосновением, она не может им же лишать жизни?

Мэл стояла и равнодушно смотрела на корчившегося у ее ног в предсмертной агонии человека и ничего не чувствовала, абсолютно ничего — ни сожаления, ни угрызений совести.

Наконец принц затих.

Гидеон, тоже во все глаза глядящий на труп на полу, который, собственно, еще минуту назад трупом не был, покосился на Амелию и задумчиво почесал в затылке.

— Леди Монтегрейн, впредь вы не могли бы координировать свои действия со мной? Как-то… неловко получилось.

С ее губ сорвался нервный смешок.

Но первыми нервы сдали не у нее, а у бедного аренорского инквизитора. Он бухнулся на колени прямо там, где стоял, и вскинул руки в молитвенном жесте.

— Умоляю! Пощадите! Я никому не скажу. Я дам магическую клятву!

— Ой, да какую клятву, — мученически закатил глаза к потолку Гидеон и шагнул к нему, на ходу вынимая из ножен кинжал. — Хорошо, что Джерри оставил за дверью, — вздохнул, когда в помещении повисла тишина.

— А зачем вы вообще брали его с собой? — уточнила Амелия, и правда совсем забывшая о том, что мальчик и его охрана находятся прямо за этой дверью.

— Надежней было взять с собой, чем оставить без присмотра и на виду, — пояснил Гидеон. Бросил на труп принца Сивера задумчивый взгляд. — Как-то нехорошо получилось. Не то чтобы я планировал надолго оставлять его в живых…

— Заткнитесь, пожалуйста, — искренне попросила Мэл и вновь без сил опустилась на колени воле Рэймера, коснулась безвольной руки. — Просто заткнитесь…

Глава 48

Две недели спустя

Монтегрейн-Парк

Вдовье платье, упакованное еще месяц назад в холщовый мешок, злорадно смотрело на нее со дна шкафа. Что это, провидение, злая насмешка судьбы?

Амелия нетерпеливо схватила мешочек и вытряхнула платье на пол. Оно упало, разметав рукава по бежевому ковру — черное на светлом. Мэл подняла его, смяла и швырнула в корзину для мусора. Рывком распахнула ящик стола, достала невесть когда и кем оставленные там спички. Чиркнула по коробку и бросила пылающую щепку прямо на платье. Несмотря на отсутствие какого-то дополнительного горючего материала, ткань тут же занялась огнем. К потолку поплыл черный удушающий дым.

Стоило бы открыть окна, но Амелия замерла, обняв себя руками, и сухими до рези глазами смотрела на пожирающие темную ткань языки пламени.

Кто-то забарабанил в дверь за ее спиной — не обернулась. Настойчивый стук повторился, а затем дверь, кажется, вынесли с пинка.

— Мэл. Черт, что ты творишь?!

Появившийся в поле зрения Дрейден подхватил корзину с горящим платьем и бегом бросился в ванную комнату. Послышался звук бьющей под напором из крана воды.

— Мэл, не пугай меня. — Оставив «поджаренное» платье вместе с оплавившейся корзиной в ванной, Кристис вернулся в гостиную. Бросил на Амелию быстрый взгляд, словно чтобы убедиться, что она больше не собирается ничего поджигать, прошел к окну и распахнул фрамугу. Вернулся и остановился прямо перед ней. Мэл за это время так и не сдвинулась с места. — Как ты? — спросил, заглядывая в глаза, аккуратно положил ладони ей на плечи.