Заброшенная дорога

Он смёл со стола шкатулку. Несчётные бисеринки раскатились по полу стрекочущей многоцветной волной. Плацидия вжалась в кресло.

– Сука, вот ты кто! Может, нам просто вырезать все ваши тридцать семей? А? Просто взять и всех вас вырезать? – Бледный Атаульф сжимал и разжимал кулаки.

Плацидия перевела дух.

– А ты мне нравишься, – сказала она снова с полным самообладанием. – Ты забавный. Может, поженимся?

– Грех и погибель! – закричал Левкон, растопыривая крылья. – Грех и погибель! Блуд и чревоугодие!

– Попугай ревнует? – хихикнула Аретроя. – Где только набрался этих словечек, ведь ты не крестопоклонник?

– Нам с Левконом довелось посещать самые разные места, – устало сказал Олимпиодор. – Мы слышали всякое.

Они лежали в постели в тесной, убранной венками из левкоев каюте на прогулочной барке. Нил веял в окно вечерней прохладой. По всей необозримой поверхности Реки виднелись украшенные цветами и флагами барки, слышалась разноголосая музыка свирелей и тимпанов. Эпагомены кончились. Египет праздновал новый год.

– Прости, – сказал философ, – я вынужден поделиться с тобой неприятной новостью. Возможно, посольство в Мероэ отменяется. Прошёл слух, что в Константинополе его сочли слишком дорогостоящим и ненужным.

Аретроя резко сбросила его забинтованную руку с плеча и села на кровати.

– Мы не едем в Мероэ? – переспросила она. – Я не вернусь домой? – Она вскочила и решительно натянула хитон. – Ты, конечно, умно сделал, что сказал не до, а после.

– Ещё раз прости, но я не хочу лишать тебя надежды. Ничего пока достоверно неизвестно, ничего официально не решено…

– Не надо дипломатии. – Аретроя завязала поясок. – Я всё поняла, спасибо. Ничего страшного. Вернусь к прежнему заработку. Я всё ещё молода и красива, и стою дорого…

– Зачем ты так? – с укором спросил Олимпиодор. – Не будем ссориться. Для тебя есть вполне достойное занятие в Александрии. Ты слышала о Гипатии?

– Нет. – Аретроя нетерпеливо глянула в окно. Барка подходила к разукрашенной, иллюминированной светильниками пристани.

– Это знаменитая женщина-философ, платоновской школы, почитательница богов. – Олимпиодор встал, накинул и неуклюже здоровой рукой завязал на плече философский плащ. – Весьма интересуется египетскими мистериями и мифами. Я сведу тебя с ней и порекомендую. Ты можешь стать у неё кем-то вроде домашней учительницы, или секретарши со знанием египетских языков…

– Звучит не очень денежно. – Тон Аретрои слегка смягчился.

– Да. Есть и другой заработок. – Олимпиодор положил руку ей на плечо, и эфиопка не отстранилась. – Мне интересно всё, что касается софиополитов. Это чистое любопытство: хочу описать их в своём историческом сочинении. Я полагаю, что служба у Гипатии сведёт тебя с этими людьми. С агентами Софиополя, которые остались в Египте, такими как Ливаний. Я готов платить за сведения о них. И довольно щедро платить.

Барка ткнулась в пристань и со скрипом сотряслась от носа до кормы. Чтобы устоять, Олимпиодор схватился за оконную раму.

– Насколько щедро? – спросила Аретроя. Белки её глаз сверкнули в вечернем сумраке.

Дукс Фиваиды, муж славный Флавий Секундин сидел за столом и смотрел на Маркиана пристально, но безо всякого выражения. Молчание затягивалось. Гвардеец кашлянул.

– Это всё, мой дукс, – пояснил он. – Доклад окончен.

– Я ничего не понял, – также без выражения выговорил Секундин.

– Признаться, я тоже. – Маркиан развёл забинтованными руками. – Я до сих пор иногда задаю себе вопрос, что это было, и…

– Повтори, – прервал его дукс. – Только, во-первых, коротко. Во-вторых, понятно.

– Есть. Крепость сгорела полностью. Мы с Фригеридом выжили, потому что находились во дворе и сразу выбежали наружу. Выжили Кастор, Олимпиодор и шесть дромедариев, которым повезло выпрыгнуть из окон и не разбиться. Все монахи сгорели. Все софиополиты сгорели. Спасти их было нельзя.

– Монахи сгорели, – повторил дукс. – Маги сгорели. Стало быть, у нас двумя проблемами меньше?

– Да, мой дукс, – подтвердил Маркиан с некоторым облегчением.

– Это хорошо. Хвалю, гвардеец. Отлично справился.

Маркиан смутился.

– Но я не хотел их сжигать. Это не я. Просто так вышло…

– Не сомневаюсь. Когда в деле участвует Фригерид, всегда просто так выходит.

– Ты про тот пожар в борделе Евмолпа? – Маркиан поудобнее устроился для неофициального продолжения разговора.

– Не только. Ты ведь знаешь, он сжёг целый город в Дакии?

– Аркидаву? Ну я бы не сказал, что сжёг, просто он обыграл кого-то в кости, люди решили, что он жульничает, началась драка, кто-то опрокинул светильник, и…

– И просто так вышло, – закончил дукс. – Как всегда. Кстати, где сейчас это герульское чудо? Чем занимается в служебное время? Только не говори, что опять пьянствует со шлюхами!

– Конечно, нет, мой дукс. Он…

– И не смей врать!

– Тогда мне остаётся только промолчать, мой дукс.

Секундин вздохнул.

– Бог с ним. Ты говорил о каких-то книгах?

– Да, вот они. – Маркиан высыпал из мешка на стол кучу обгорелых свитков и кодексов. – Это всё, что удалось спасти. Софиополиты бегали в библиотеку и кидали со стены, пока…

Секундин остановил его жестом. Развернул свиток.