Забудь мое имя!

— Ничего, сейчас мы поправим промашку! — хмыкнул второй здоровяк, наматывая что‑то на руку. — И денежки возвратим свои за одно.

Я нахально ждала дальнейших событий. После встречи в гостинице с эллами страшиться было уже не чего. И дождалась. Мне в лицо полетела сеть.

— А деньги прогуляла и бедным у дороги раздала! — ухмыльнулась я, выпуская когти.

Мужчины замерли, перестав злорадно улыбаться.

— Мне интересно, я в прошлый раз что‑то непонятно объяснила? — Одна из нитей сети со звоном лопнула, стоило нарочито медленно коснуться ее когтем.

— Или может вы тугодумы по природе, не способные к умственной деятельности? — Еще один разрыв образовал в сети большую брешь, в которую я уже могла просунуть руку.

— Но это все поправимо! — ласково добавила, тем временем прокручивая в голове всю картинку голосом закадрового актера, рекламирующего премьеры фильмов. — Могу и повторить, уделив больше внимания нарушениям законов. Лично я чту уголовный кодекс. Это моя маленькая слабость!

Под эти слова сеть окончательно разъехалась, выпуская меня на свободу.

«Как Афродита из пены морской!.. — мечтательно представила, но затем расстроено добавила: — Афродита из меня, как из коня балерина!»

— Нападение на себя не прощу!

— А мы не узнали вас! — попытался оправдаться Сай лебезящим тоном. — Вы иначе выглядите.

— Что? Правда? Лучше, надеюсь? — хмуро улыбнулась я, демонстрируя клыки, так чтобы у мужчин не возникло желания продолжить попытки напасть.

Захотелось увидеть себя со стороны. Самой себе я виделась дамочкой из кассового фильма про умную, сильную и умелую.

«Ага, Лена у нас студентка, спортсменка, комсомолка и просто красавица!»

— Что‑то я слабо вам верю, господин Боревилей.

— Правда! — с самым честным видом отозвались все трое хором.

И вот что их так напугало? То, что я стою перед ними, медленно и эксцентрично превращаясь в негра по арт–методу? Или то, что у меня кроме чернеющей кожи и волос еще есть десяток когтей и милый кровавый взгляд, выгодно подчеркнутый клыками?

Что‑то явно им не понравилось, и мужчины решили незаметно исчезнуть в кустах.

— Нет, нет, господа хорошие! — требовательно сказала разрисованная и улучшенная версия меня.

Хотя… на счет улучшенной еще можно было поспорить.

— Я, конечно, знаю как минимум дюжину способов, как избавиться от вас так, чтобы никто и никогда не нашел, но… Это не мой метод! Поэтому быстро и надежно связываемся веревкой, так чтобы я видела.

— Зачем? — насторожился Сай. — Может не нужно?

— Затем, что я хочу навестить графа. А без вас визит не будет столь душевным! — как смогла злобно и замогильно отозвалась погибающая во мне драматическая актриса.

Только необходимость поддерживать себя в состоянии небольшой злости, чтобы не потерять внушающего страх образ, удерживала меня от желания сопровождать весь процесс связывания утробным гоготом. Сначала мужчины повздорили из‑за того, кому должно достаться больше всего веревки, при этом чуть не подрались. После этого попытались уговорить меня забрать уже срубленные деревья, раз уж приделать их обратно никак нельзя. Вместо ответа я тихо, но отчетливо угрожающе поцокала языком, моментально призвав мужчин к порядку.

Бросив умоляюще мне что‑то доказывать, те быстро и не очень аккуратно связались веревкой. Я не оценила их трудов, собственноручно перевязав все узлы, после чего примотала всех троих друг к другу спинами так, чтобы они не смогли бы развязаться. А сама с сомнением осмотрела полянку, заваленную спиленными деревцами.

«Ты можешь вернуть их к жизни!» — раздался у меня в голове тихий многоголосый шепот.

Я дернулась от неожиданности, но мгновенно вспомнила о способности кленов к мысленному общению.

«И каким образом?»

«Подумай сама», — предложил голос.

Вот вечно так, если что, так нужно самостоятельно выкручиваться. Можно, конечно, и не стараться, но серебристые клены очень жалко.

Я присела возле одного из деревцев и, под пристальными взглядами мужчин, положила обе ладони на ствол у самого спила, будто верующий на молитве, надеясь на какое‑то знание свыше.

«Может на самом деле помолиться?» — расстроено вздохнула я, стараясь присматривать одновременно и за связанными.

Посидев несколько минут неподвижно и напомнив, что нельзя терять времени, ведь я рискую встретиться лицом к лицу с очень рассерженным Бесом, обругала себя для ускорения мыслительной деятельности.

«А может плюнуть на все и рассказать ему? — подал единственную пока разумную мысль внутренний голос. — Ты же не знаешь, что там, в Верхнем, тебя ждет! Вполне возможно, что все закончится очень быстро… Не самым приятным образом. И не будет вечно маячащего где‑то за спиной демона, чтобы собрать из очередной кучи что‑то, хотя бы отдаленно напоминающее Лену. Пока тебе просто сказочно везло. Но Бестелиону к эллам путь заказан. Его там убьют. Да и не пойдет демон спасать такую идиотку, как ты, рискуя собой. Ему незачем это делать, да и не достойна ты подобного».

Всхлипнув и смахнув непрошенные слезы, я постаралась не думать о грустном.