Забвение истории – одержимость историей

Однако после Первой мировой войны, заключения второго мирного договора и создания Турецкой республики в 1923 году ситуация кардинально изменилась. Формирование нового государства сопровождалось переменами в национальной идентичности, поскольку оно дистанцировалось не только от Османской империи, но и от правительства, возглавлявшегося младотюркской Партией единства и прогресса, отдававшего приказ об истреблении армян и исполнявшего его. Создание нового государства привело к ситуации «чистого листа», которая стерла память о совершенном преступлении. Начиная с 1923 года новая Турецкая республика отказывалась признавать ответственность за злодеяние, хотя и извлекла из него значительную выгоду. То, что началось в 1915 году акциями по уничтожению армян, продолжилось и оформилось после 1923 года государственной политикой присвоения армянского имущества. Фикция исторического «часа ноль» позволила разом избавиться от неудобного, трудно поддающегося оправданию исторического события. Целый народ не только подвергся сегрегации, репрессиям и истреблению – была уничтожена даже память о нем. Подобный образец политики геноцида произвел сильное впечатление на Гитлера. Накануне нападения на Польшу в сентябре 1939 года он говорил о безжалостном уничтожении польского населения: «Мы должны безжалостно, как Чингисхан, уничтожать мужчин, женщин, стариков и детей польской расы». В подтверждение этого решения он самоуверенно и цинично добавил: «Кто еще говорит сегодня об уничтожении армян?» [99]

Но отнюдь не просто избавиться от исторического события, оставившего множество свидетельств с разных сторон и глубоко укорененного в коллективной памяти жертв; поэтому приходится еще и активно отрицать его. Это наглядно проявилось в официальном отношении к 100-летию памятной даты. В апреле 2015 года по мере приближения 24 числа атмосфера в Турции становилась все более напряженной. Как утвердить собственную позицию в дни, когда весь мир будет вспоминать об армянском геноциде? Турецкие политики воспользовались близостью двух исторических дат: начала армянского геноцида 24 апреля 1915 года и победы турецкой армии 25 апреля 1915 года в сражении на Дарданеллах против союзных сил Антанты, их колониальных войск ANZAC из Австралии и Новой Зеландии. Память о 24 апреля просто проигнорировали, перенеся на этот день коммеморацию о событиях 25 апреля 1915 года. Таким образом, история преступления была перекрыта историей победы. Бывшие противники, сражавшиеся в Галлиполи, давно помирились; теперь их объединяют общие воспоминания победителей и побежденных: Турция стала для представителей ANZAC хранительницей национальной памяти о поражении в Галлиполи, где погибло множество солдат. Две памятные даты, 24 и 25 апреля 1915 года, вошли в явный конфликт. Победа над войсками ANZAC должна была затмить собой память об армянской трагедии и заставить забыть о ней. Это было фронтальным наступлением на память: за геноцидом последовал мнемоцид.